Последовала атака, а мои фигуры, словно блохи, взмыли ввысь, после чего приземлились без потерь.
Ваша фигура проводит контратаку!
В следующий миг слон стукнул два раза походным топориком по дереву шахматного поля, после чего начал разбегаться и заносить руки для замаха. При масштабировании оружие превратилось в огромную секиру, так что это могло выглядеть даже угрожающе.
Щелкунчик направился к ферзю противницы. Фигура оппонентки достала какой-то, кажется, свиток.
Удар!
Вокруг ферзя расцвёл и заискрился барьер.
Щелкунчик весь напрягся.
Секунда. Две. Лезвие упиралось в волшебство.
*Тсак!*
Вторая по силе фигура в шахматах улетела со своей клетки, пусть на соседнюю, но этого хватило.
Фигура чёрных потеряла место на игровом поле!
Контратака белых успешна!
Жасмин смотрела за этим, кусая ноготь на большом пальце правой руки, затем весьма зло посмотрела на меня.
А я что? Сам в шоке! У меня по плану выманить ставку побольше этим поражением!
Глава 30
— Товарищи! Загоняйте короля в угол. Не смотрите на красивое личико и танцы, она пытается вас обольстить! — надрывалась пешка, оказавшаяся единственной голосистой среди фигур.
Для меня это было непонятно, так как абсолютно все фигуры были созданы одинаковыми.
Неужели дело в оружии?
Чем так хорош этот нож? Я проверял каждую фигуру из набора, характеристик им не добавлялось. Вооружал я исключительно артефактами с некоторой атакой или вообще бытовыми обычными предметами, как например слона походным топориком.
Поэтому из логического объяснения было только «волшебство Пути Шахмат». То есть никакой логикой здесь и не пахло для моего уровня понимания.
Жасмин определённо была недовольна, что её фигуры пусть и наносили ущерб, но поле покидали намного быстрее моих.
— Вот же шакал, притворился, что его шахматы слабы, а на самом деле это новый алхимический набор! — в какой-то момент возмутилась брюнетка, подошла и стащила с моей шеи ожерелье.
Она обиженно села назад на своё кресло, больше напоминающее трон убранством, наличием золота и драгоценных каменьев. Я вот ютился практически на табуретке с небольшой спинкой.
Жасмин корчила обиженное лицо, но вот её глаза улыбались. Что-то она мудрит.
Неожиданно её зрачки стали оранжевыми, она попробовала сфокусироваться на моих фигурах, пока Барбара снова танцевала.
— Товарищи, ведьмы наводят смуту. Закрыть глаза! — рявкнула говорливая пешка, стоило начаться танцу «короля» в розовом одеянии.
Хм, в него вселился наш обэжешник? Хотя вряд ли, лексикон несколько не тот. У препода он куда богаче, а болтает он без умолку, а не только в нужные моменты.
Ну, теперь главное, чтобы пата не случилось.
Похоже, мои шахматы это учитывают, оставляя варианты отступления для Барбары. Хотя, больше похоже, что они просто стараются не попасть под контратаку, создавая битые поля, куда нельзя встать, но не атакуя напрямую.
— Осторожные истуканы! Такие же шакалы, как их создатель, — процедила дух прошлого.
Следующим ходом мой ферзь закончил матч.
Ваши фигуры поставили МАТ!
Белые побеждают!
В тот же миг я смог пошевелиться.
— Мошенница! — проворчал я, разминая затёкшая тело.
— Я? Этоя́мошенница? Шакалёнок, сам использует какие-то нечестные приёмы! У тебя фигуры слишком много умеют! Маленькая мартышка! — возмутилась Жасмин.
— Зато я тебя не атаковал. Мне нельзя применять навыки, пользуешься слабостью!
— Тц, если бы оно ещё нормально сработало, ты бы с самого начала был парализован. А ты сумел не только дышать, как любая жертва, но ещё и глаза таращил. Я ещё мошенница? Ступор вожделения — мой сильнейший приём. Сильнейший! Он даже на Владыку работает иногда. А на тебя сработал в 118 раз, а я ведь сняла вуаль! Как ты заблокировал 117 первых раз? Всё-таки ты други, шакалище?
— А мне откуда знать, почему не сработало? Если я шакал, ты — верблюдица! — возмутился я, даже начав тыкать. Обидно же!
— Обзываешься — называешь себя! — Возмутилась моя оппонентка, вздёрнула подбородок и отвернулась.
— «Кто обзывается, сам так называется»? Мдя, ну и отговорочка, — пробормотал я. — Ну, если не нравится мой набор бравых щелкунчиков, можем сыграть другим, правда, он слабее, — соврал я.
— У тебя все фигуры странные. Прошлые были куда опаснее, но эти тоже какие-то не такие! И вообще, я обиделась! — начала Жасмин, затем повернулась ко мне. В её выражении и глазах не читалось и капли сожаления о поражении. А затем она посмотрела на меня глазами, мигающими самыми разными оттенками. — Хорошо, давай сыграем на всё. Ты выставишь какие угодно фигуры, а я поставлю Удел!