— Тц.
— Не цыкай, отвечай!
— Просто побродил без лишних глаз по округе. Я сюда на прогулку вышел, — проворчал я.
— … ладно, вернёмся к делу, — похоже, смирился Острогнов и сел на скамейку. — В обмен на оживление Царя или создание кого-то равноценного, Лига готова предоставить тебе некоторые бонусы, товары и награды.
— «Оживление»? — переспросил я.
— Да. Мы точно знаем, что твоя шахматная фигура погибла. Где, как и с кем в бою. Некоторые нюансы непонятны, но, судя по всему, он самоубийственной атакой выжег всю свою энергию в обмен на уничтожение противников. Очень похоже, у тебя не хватает силы или материалов для его воссоздания. Лига не всесильна, но мы способны оказать помощь в обмен на прохождение Врат (3) в Пятигорске.
— А что с ними? На форуме сказали, что не стоит волноваться.
— Кхм, паника нам ни к чему. Обычная Щель (1) в какой-то момент ускорила свой прогресс до Колодца(2) аномального типа. Туда вошли подготовленные нами S-ранги второй способности, разведка прошла спокойно, но при приближении к границе пространства оно резко ушло вдаль. На четыре недели раньше срока возникла Врата (3), но они по показателям пока «норма».
— И что париться? — поинтересовался я. — Зачем Царь? Скажите Красной Площадке, пусть займутся, — уверенно произнёс я, обдумывая выкатить бандитам ставку за каждое оживление в будущем.
— По нашему анализу каждая проваленная попытка ускорит развитие пространства. Каждый участник вошедшей группы тоже приводит к прогрессу этих врат. При этом анализ силы Красной Площадки показывает, что они ослабли. Ставропольское подземелье им не под силу, они только разовьют его.
— Допустим, и что можете предложить за Царя? — уточнил я.
— Вот список. Лига разрешает тебе выбрать три любых пункта, — произнёс мужчина и протянул мне стопку офисной бумаги.
Я быстро пролистал и поднял на него глаза:
— Мне вообще-то четырнадцать лет, а внешне вообще десять, ваша организация в адеквате? — уточнил я.
— Что тебя смутило? — заинтересованно произнёс мужчина.
— Пункт 923: Девственный гомункул женского пола.
— Это боевая модель, — выдавил Острогнов, как-то покраснев под цвет багряной листвы.
— Ну, так и пишите: опасный гомункул. Зачем признак для иных качеств? — проворчал я. — И вот пункт 1038.
— А что с ним?
— Три рабыни (скрытые волшебницы, невинны). Работорговля? Фу такими быть,– заявил я, хотя я не лучше, Жасмин-то номинально служанка.
— Это тоже гомункулы без души. Ими с нами расплачивались представители одного лепестка с 1990-х годов. Этот пункт встретится ещё несколько раз.
— Ну да, а вот пункт 1082: боевой раб-мужчина могучего телосложения и богатырской силы. Что ж у него эпитеты нужные? — поинтересовался я.
— Список составлялся не мной! По нашему предположению для создания Царя могут понадобиться жертвы, не будем же мы предлагать кого-то одушевлённого! А это просто тела с ограниченным разумом, но ценной кровью. Мой робот-пылесос и то умнее! — выпалил Острогнов.
— Да-да, конечно же, именно так. Поэтому пункт 1087: спящее тело красавицы талантливой волшебница с отсутствующей душой, в скобочках (девственница), — усмехнулся я. — За кого вы меня вообще принимаете?
— Это тоже гомункул из того же источника. Там исключительно подобные объекты.
— Талантливый гомункул?
— Да, поэтому весьма ценный. Но её не пробуждали, а потому суть таланта нам неизвестна, — заявил работник Лиги.
— А почему их не пробуждали? — заинтересовался я.
— Гомункулы — проблемный товар. Могут втянуть в себя призрака, злого духа, потерявшего память о своей жизни, или просто фантома, оставленного душой при смерти. Кроме того это неплохой товар для обмена с други и скрытыми магами. У нас нет нехватки людей, поэтому удобнее сохранять такое имущество в магических хранилищах для биологически активных товаров, — пояснил мужчина.
Хм.
— Я просмотрел пунты. Одиннадцать из них и я выпущу Царя поиграть, — заявил я.
— Булата? — сразу понял аналитик.
— Возможно и его. Пока сложно сказать, — всё-таки признал я, не уловив особых протестов числу пунктов.
— Пять пунктов в пределах допустимого, больше начальство мне не разрешало предлагать, — всё-таки начался торг.
Ваш оппонент врёт!
О! Мой внутренний детектор лжи умеет приносить пользу.
— Двенадцать пунктов, — медленно произнёс я.