– Нет, хоть она мне и не нравилась, но мы не ссорились.
– Почему ты испытывал к ней неприязнь?
– Ее приняли за любовницу директора, и это повлияло на мое мнение о ней, – был лаконичный ответ.
– В день, когда Талу последний раз видели, ты отдал ей мой заказ, по какой причине?
– Вынужденная мера. Я был загружен, а вы не возражали.
– Ты видел, куда она направилась? – дракон знал, что путей к зданию дальних пересылок было несколько, и малышка могла выбрать любой из них.
– В сторону от центра города.
От зародившейся догадки у дракона закололи кончики пальцев, весь он горел желанием немедленно действовать. Наскоро простившись с курьерами, он вернулся на рабочее место, где поставил всех на уши, чтобы ему нашли карту города. Спустя девять минут, тридцать две секунды, дракон все это время смотрел на часы, в двери кабинета вошел один из молодых оборотней с подробной картой в руках. Хаокорн развернул ее на столе, уронив при этом стопку важных документов. Бумаги валялись на полу, а мужчина, склонившись, сосредоточенно изучал план города. Дракон размышлял: свои письма он вручил девочке уже под конец рабочего дня, и она, наверняка, спешила. Выбранная ею дорога так удачно пролегала по интересовавшей дракона окраине. Хаокорн выпрямился. Хищная улыбка скользила по его губам, глаза неистово горели. Зайди, кто из людей в его кабинет, немедленно выскочили бы обратно, увидев дракона таким. А порядчик тем временем направился на встречу со зверолюдкой, распугивая своим видом слабонервных, встречавшихся на пути.
Днем народа в интересовавшем его районе, как и ожидал дракон, стало меньше: кто-то отсыпался после бурной ночи, кто-то – в преддверии серьезной работы, некоторые выбрались в благополучную часть города и промышляли там, и лишь малая часть все еще сновала по улицам. Милке прошлый раз пришлось не сладко, утопая во множестве незнакомых запахов, зато теперь, когда вокруг не стало дышавших недельным перегаром пьянчуг, а самые низкосортные забегаловки закрылись до темноты, кошка внимательно выискивала того, кто ей нужен. И человек нашелся, вернее дешевая квартирка, которую он занимал в обшарпанном многоквартирном доме. Немалых усилий потребовалось, чтобы добиться от соседей хоть сколько-нибудь внятной информации – местные не горели желанием отвечать на вопросы. И все же удалось выпытать, что Жак, так звали искомого, вместе со своими приятелями в последнее время частенько околачивались дома, а сквозь тонкие, почти картонные стены любопытные уши окружающих слышали, что люди неплохо зарабатывали, нанятые каким-то мужиком. От владельца соседней забегаловки дракон и кошка добились сведений о том, что наемники почти всегда были в форме, редко позволяя себе пропустить пару стаканчиков горячительного. Но уже дня три-четыре никто не видел ни одного из мужчин.
– Ровно со дня пожара, – констатировал факт порядчик, стоя на улице.
– Думаю, на этом наше сотрудничество закончилось, – промурлыкала кошка, лукаво глядя в серьезное лицо дракона. Свои выводы она пожелала держать при себе.
– Не торопись, мне придется воспользоваться снова твоей помощью.
Оборотница фыркнула.
– Ты меня ни с кем не путаешь? Я не работаю на тебя, и не исполняю твоих прихотей, – мягко ответила Милка, сверкая желтыми глазами из-под капюшона.
– О, – улыбнулся дракон, – ты не представляешь, как это тебя заинтересует, как только ты все узнаешь. Это отчасти служебное расследование, и прежде чем ты что-нибудь от меня услышишь, мне нужно твое слово, что ты никому ничего не расскажешь.
Женщина тихо рассмеялась и, задрав голову, чтобы заглянуть в лицо мужчины, сказала:
– А клятвы тебе не дать?
– Достаточно слова, – Хаокорн казался совершенно спокойным.
Оборотница, слегка прищурив глаза, задумалась.
– Даю слово, – наконец, соизволила кивнуть она.
Мужчина расплылся в хищной улыбке.
– Есть одна малышка, оказавшаяся в сгоревшем квартале, – от сказанного наигранное веселье вмиг слетело с лица зверолюдки, – ее нужно найти.
– Откуда она взялась?
– Курьер. Шла мимо, доставляя письма. Девочка пропала, и время, место совпадают с интересующим тебя событием. Слышал, если очень постараетесь, вы можете отыскать что угодно.