– Дорогая, – позвала ее госпожа Баколь, – знаю, правда неприятна, но уж такая она есть.
Тала замотала головой. Ей не нужны были ни слова, ни утешения.
– Спасибо, – от всего сердца сказала она. – Для меня важно знать, что случилось на самом деле. Я пойду, извините, что разбудила вас. И еще раз спасибо.
Женщина только тяжело вздохнула: что ж свое слово она сдержала и теперь свободна от груза данного когда-то обещания.
Девушка медленно брела обратно, вдыхая насыщенный запахами ночной воздух. Он отличался от того, который так понравился ей в лесу, как разные сорта меда: этот оказался слегка терпким с легкой горчинкой городских построек, разбавленной ароматом лугов и редкого леса. В черноте небесного провала мерцали миллиарды звезд, притягивая к себе взгляд и заставляя забыться, но прежнего умиротворения, когда она также совсем недавно любовалась ночью, Тала не чувствовала. Она не злилась на Барлая. Да и как можно сердиться на больного, разум которого давно уснул? Возможно, причина крылась и в том, что она давно примирилась с отсутствием семьи, которой у нее никогда не было. Но обида все же затаилась в душе и не на кого иного, как на оборотней. Как сказала госпожа Баколь: «люди все время умирают, это никого не трогает». Ужасные слова! Хотя, конечно, отношение к людям стало таким особенно в последние годы. Тала задумалась: откуда стало известно про опыты с элементалями? Наверняка, они проводились тайно ото всех. Кто же их раскрыл и зачем обнародовал? Одни вопросы. Девушка закрыла глаза, постаравшись отстранится от всех мыслей, хватит об этом думать! Пусть сыскари со всем разбираются!
Оно открыла глаза и сделала несколько шагов, когда заметила впереди идущие навстречу темные фигуры. Тала обернулась назад и увидела еще двоих. Внутри все похолодело: словно декорации изменились, но разыгрываемый сюжет остался тем же. Она снова в ловушке. Как глупо с ее стороны сорваться среди ночи одной, никому не сказав ни слова! В этот раз ей вряд ли так повезет. До городских стен оставалось еще довольно далеко, но путь к ним отрезан, как и обратно к приюту. Девушка прикинула, сможет ли она убежать: расстояние между нею и незнакомцами оставалось довольно приличным. Не особо задумываясь, она рванула в сторону, надеясь оторваться на приличное расстояние от преследователей, тут же кинувшихся за ней, а затем повернуть к городу. Жизнь в лесу немало закалила ее и укрепила, поэтому Тала рассчитывала на фору. Она рвалась вперед, что было сил. Кровь, казалось, пульсировала в голове, набатом отдаваясь в ушах, сердце билось с удвоенной скоростью, заставляя грудь содрогаться от мощных толчков и заходиться в учащенном дыхании. До слуха доносились крики и ругань. Судя, по приближавшимся звукам, надежда девушки оказалась тщетной: бандиты нисколько не уступали ей в физической подготовке.
В какой-то момент, когда Тала со всего опора уже неслась к городской стене, сзади ее поймала сильная рука, и девушка вместе с незнакомцем свалилась на землю. Она царапалась и кусалась, сопротивляясь, как могла, придавленная большим и тяжелым телом. Мужчина старался схватить ее руки, чтобы обездвижить, попутно что-то выкрикивая, но Тала не разбирала его слов, чувствуя, как сознание плывет, а все звуки становятся глуше, словно она погружается под воду. Момент, когда давление сверху исчезло, девушка не заметила – ей стало совсем плохо, как не бывало еще никогда. Она задыхалась от пережитого страха, кожа покрылась испариной, всю ее трясло.
– Ты что стоишь? – послышался окрик. – Тала, Тала, – знакомый голос звал ее, а мягкое тепло успокаивающе окутывало, позволяя расслабиться. Помощь пришла, откуда ее ждали меньше всего.
Дальнейшее девушка помнила смутно: дракон подхватил ее на руки и куда-то нес очень долго – его она безошибочно узнала даже в таком состоянии, потом была кровать, пахнущая медикаментами, и суетливые тени, скользящие рядом, а после она просто заснула, совсем обессилев.