– Чих-пых! Неужто до тебя все еще не дошло, что в логове оборотней ужасно опасно находиться? Или ты выискиваешь жертву для ваших опытов? – полушутливым тоном, сузив глаза, поинтересовался элементаль. – Учти, я слишком молод!
– Господин Гюнель, – раздраженно отозвался мужчина, – вы знаете, я не имею никакого отношения…
– Да-да, – резко оборвал его оборотень, – но это не значит, что тебе можно здесь работать, – он завис над головой собеседника, расставив руки широко по сторонам от его полного тела. – Я не раз советовал тебе: ищи другое место, ты тут нежелательная персона. Люди теперь бегут отовсюду как крысы, пытаясь забиться в щели поглубже. Может, и тебе стоит сделать тоже?
– Гюнель! – осадил его дракон, появившийся вместе с Талой из темноты. – Перестань, Констант – такой же работник, как и ты.
– Такой же? О, с каких это ты пор столько ретиво защищаешь человечков? – с презрением на лице сыскарь повернулся к нему.
Тала, ставшая невольной свидетельницей неприятной сцены, чувствовала себя крайне неуютно. За дни своего пребывания в городе, она уже успела ощутить неприязнь, витавшую в воздухе и даже впитавшуюся в стены и камни улиц. Пока она находилась в тени кого-то из расположенных к ней оборотней, ей доставались только косые взгляды, равнодушие, неприязнь, колкости, но, казалось, стоило на шаг отойти в сторону, окружающие тут же кинут чем-нибудь в спину, толкнут или больно унизят. Девушка больше не решалась выходить куда-либо одна.
– Ты зарываешься, – прошипел дракон, вплотную приблизившись к элементалю.
– Зарываюсь? – в своей манере переспросил оборотень. – А не много ли ты на себя берешь? Люди использовали моих братьев в своих целях, думаешь, я забуду это? Твой клан запер Вилиона в тюрьме только из-за пустого предположения, а здесь – факты! И я буду говорить и делать, что хочу, понял?
– Ты – блюститель порядка, не забывай об этом!
– Не забывать? Гребанный моралист! – выплюнул ему в лицо мужчина. – Думаешь, я не знаю, почему ты так зол? Не волнуйся, я ничего не сделаю твоей малышке, пока ты с ней не наиграешься.
Хаокорн на последних словах резко схватил сыскаря за ворот и рванул на себя.
– Научись, наконец, контролировать свой длинный язык, Гюнель, – пророкотал дракон, обжигая его своим дыханием, заставив оборотня морщиться. Под его пальцами рубашка элементаля вспыхнула, и языки пламени радостно кинулись лизать его шею. Сыскарь взвыл от боли, но порядчик мгновенно усмирил огонь, заставив его потухнуть. Оба мужчины отпрянули друг от друга в разные стороны.
– Да… здоровье тут надо железное, – пробормотал водник, осторожно притрагиваясь к оставленным ожогам. К сожалению, самостоятельно потушить этот огонь своей стихией он бы не смог. Драконье пламя, будь оно не ладно! Да к тому же такое горячее!
Хаокорн, ужасно злой, бросил Тале:
– Пойдем! – и вышел из здания.
Девушка, вежливо простившись, выскочила наружу, боясь отстать от порядчика, но он ждал ее у входа. Тале хотелось заговорить с драконом, узнать у него, правда ли то, что сказал сыскарь, или нет, но она опасалась задавать любые вопросы, видя перед собой напряженную спину. Они так и шли молча: хмурый мужчина впереди и задумчивая девушка в полушаге от него.
– Хаокорн! – оборотень остановился и оглянулся назад, Тала тоже обернулась: к ним бежал природник.
– Вил! – дракон искренне улыбнулся. – Наконец, ты освободился! – мужчины тепло обнялись, похлопывая друг друга по спинам.
– Только благодаря тебе, друг! – Виллион сиял, как медный начищенный таз, заражая своим настроением других. Смотреть на его радостное лицо и оставаться хмурым было невозможно, и, конечно, порядчик, не устоял.
– У тебя словно выросли крылья! – рассмеялся оборотень.
– Такое ощущение, что так и есть! Никогда не думал, что одиночество взаперти от окружающих до такой степени смогут изменить мое отношение к миру! Ты занят?
– Надо проводить Талу до курьеров, – наконец, девушку заметили. Природник кивнул ей в знак приветствия.
– Я хотел бы как можно скорее переговорить с тобой по делу, – несколько теряя радужное настроение, произнес Виллион, – вернемся в правопорядок, а девушку можно поручить Гюнелю или кому-то из сыскарей.