недостает строгого дядьки, к которому могли бы быть обращены пастер-Наковские
строки: «И я затем, быть может, не умру, что. до смерти теперь устав от гили, Вы сами,
было Ьремя, поутру линейкой нас не умирать учили».
Мне еще сорока не стукнуло, а уже столько дорогих Могил за плечами. Конечно,
все эти люди внутри меня, НО все-таки даже самая благоговейная память об ушедших
не заменит их живого присутствия.
Первым поэтом, которого я лично знал и потерял, был Луговской — зычный
«бровеносец советской поэ-|ии», как шутили его друзья, монументальный и в то Же
время слабохарактерный, безобидно фанфаронистый И подкупающе
доброжелательный. Перед его гробом я никак не мог уяснить, что больше не услышу
его раскатистого, самозаслушивающегося голоса, не увижу его бровей, реявших, как
седые чайки, над барельефным лицом. Словно вынули из жизни что-то большое,
доброе, беззащитное... Потом — смерть Пастернака. Незадолго до кончины он сказал
мне: «Мой вам совет: Никогда не предсказывайте в стихах свою трагическую смерть.
Сила слова такова, что, предсказав, вы сами horn чески поведете себя к
предсказанному. Подумайте, п.ко в русской поэзии было несчастий от самопреданий.
Создайте счастливый прецедент». Потом, ког-I написал строки: «На веревке я повисну
—не noli шусь никогда», у меня как будто сняло с плеч что-то
46
пастернаковской рукой, протянутой сквозь время. Но его все-таки нет, и недостает
чего-то светящегося, дарующего.
Смерть Светлова, озарявшего своей улыбкой мою поэтическую юность.
«Некоторые поэты напоминают мне паровозы, которые вместо того, чтобы тратить пар
на движение, тратят его на свистки», — говорил он. Даже на смертном одре шутил:
«Рак уже есть, только пива к нему не хватает». Как недостает его улыбки...
Смерть Хикмета — благороднейшего Дон-Кихота революции, всегда болевшего
душой за тех, кому трудно. Неожиданно звонил: «Слушай, брат, я тут получил уйму
денег. Тебе не нужно?.. Правда не нужно? А может быть, знаешь тех, кому нужно?»
Больше он уже никогда не позвонит.
Смерть Ксюши Некрасовой — золушки русской поэзии, причитавшей, по
выражению Слуцкого, «голосом сельской пророчицы», единственные в своем роде
стихи. Теперь она уже не будет слишком «назойливой» для тех, кому она «докучала».
Смерть Заболоцкого, замкнутого одинокого рыцаря поэзии, предупредившего всех
нас о недолговечности поэтических фейерверков: «Отзвенит и погаснет ракета,
потускнеют огней вороха. Вечно светит лишь сердце поэта в целомудренной бездне
стиха». Без его дисциплинирующего физического присутствия анархия формы в поэзии
чувствует себя еще безнаказанней. Смерть Яшина — мучающегося вологодского
правдолюбца с неистовыми раскольничьими глазами. Его нет, и сражающаяся совесть
уже не обопрется на его товарищескую руку.
И вот — смерть Твардовского.
Там, во Вьетнаме, чувствуя себя в очереди у его гроба, я еще раз задумался о жизни
«великой под знаком понесенных утрат». Я думал о том, что мы, несмотря на эти
тяжкие утраты нашей поэзии, не имеем права чувствовать себя бесконтрольными и
должны всегда побаиваться смотрящих на нас из вечности глаз тех, кого мы потеряли.
Только это чувство духовной подконтрольности может воспитать из нас воспитате-лей
приходящей в литературу молодежи. Твардовский любил повторять слова: «Если не я,
то кто? Если не сейчас, то когда?»
47
Эти слова должны звучать в душе каждого из нас, когда на наших плечах мы
ощущаем ответственность за совершаемые поступки, ответственность за слова,
которые пишем.
Сознание ответственности перед народом возникает в поэте только тогда, когда,
оглянувшись назад и увидев на многострадальной земле нашей не занесенные
никакими вьюгами тела стольких павших в бою, он может сказать о каждом из них:
«Как будто это я лежу».
1972
СМЕЛЯКОВ — КЛАССИК СОВЕТСКОЙ ПОЭЗИИ
Он вовсе не был одиночкой, а представлял в своем лице как бы поставленную точку
у пыльной повести в конце...
(Я. Смеляков)
IL____
произведения литературы, которые не только пережили время, породившее их, но и
спасли это время от исчезновения. Классика — это сгущенный в четырехугольники
книг воздух спасенного от исчезновения времени. Вневременной классика не бывает.