Кто-то из анархистов грязно выругался.
– Я уважаю утопические идеи моих товарищей, но моя цель гораздо проще. Я хочу спасти жизни людей, – холодно сказал малефик.
Повисла напряженная пауза.
– Вы настолько удивлены что вам нечего сказать?
– Две недели, – сухо сказал Милано.
– Что, простите? – не понял темный маг.
– Две недели. За две недели в столице вы убили пятьдесят девять человек. На мой взгляд, это не вяжется с вашей целью. Вы либо безумец, либо лицемер.
Это была провокация. Достаточно грубая, но Леонардо надеялся, что она сработает.
Пусть малефик рассмеется, закатит абсурдную речь, подставится, и тогда следователь всадит в него пулю. Милано очень этого хотел, но этого не произошло.
– Пятьдесят девять? Это были не люди, а высокопоставленные мерзавцы! – вмешался в разговор третий голос, очевидно, одного из анархистов. – Ежедневно по воле этих ублюдков город переваривает тысячи простых людей, а затем выплевывает их умирать на улицы. Но вам до этого дела нет, вам ведь важны лишь богатеи из ресторанов? Ради других вы и пальцем не пошевелите!
– Спокойнее, Клинок, спокойнее. Не ведись на эту уловку, – осадил малефик подчиненного. – Вас устраивает такой ответ, следователь?
– Я не в восторге от власть имущих. Думаю, вы это знаете, – медленно сказал Лео.
– Знаю-знаю, – едва ли не промурлыкал чернокнижник. – Я многое о вас знаю.
– Вам плевать на убитых служащих бюро. Мы цепные псы режима, кровожадные волки и прочая, и прочая. Но что с остальными? В чем они провинились?
– Между служителями бюро и работниками ресторана небольшая разница. Вы за деньги обслуживаете власть! – снова вмешался в их разговор тот самый анархист. – Старьёвщик обкрадывал простой народ, а жена ему в этом помогала, про графа я вообще молчу…
«Фанатик. Другой бы не пошел бы на эту операцию с малефиком», – мелькнула мысль в голове младшего следователя.
– Но в чем были виноваты те две маленькие девочки, семи и девяти лет, которых вы живьем сожгли?! Чем они провинились?! – со злостью спросил Лео.
Повисла напряженная тишина.
На самом деле Милано знал ответ на этот вопрос – ублюдку нужны были эти смерти, чтобы привлечь внимание бюро к этому делу.
Чернокнижник, демон и серебряные цепи – это плохо. Но если прибавить к этому четыре трупа, то ситуация становится просто ужасной.
Бюро активизируется, выходит на след барона-посредника, встречается с комиссией, а потом происходит бойня в ресторане. Естественно обе спецслужбы предпочтут довериться паранойе и выберут худший из возможных вариантов. Особенно если им подсказать нужное направление.
– Это для вас, как для старшего брата, личное? Принципиальный вопрос? – спокойно спросил малефик.
– В определенной мере.
– Тогда вы меня не поймете, – холодно сказал темный маг.
«Я его задел!» – подумал Лео, сжимая дробовик.
– Не вы ли попрекали нас за желание вешать, а не разбираться? – с насмешкой спросил Леонардо. – А теперь заочно осуждаете меня за одну лишь фразу, подкрепленную вашими выдумками. Если подумать, то какая тогда между нами разница?
Неожиданно малефик расхохотался.
Этим моментом младший следователь и воспользовался. Лео высунулся из-за угла, прицелился в скрюченную фигуру взломщика и нажал на спуск.
Вот только чернокнижник оказался быстрее. Мелькнул смазанный силуэт, маг загородил собой анархиста и сформировал заклинание.
Леонардо успел всадить в защиту малефика три заряда картечи прежде, чем анархисты очнулись.
Бойцы ответили градом снарядов, но Милано успел скрыться в последний момент.
«Проклятье! Ни одна не пробила. Он слишком силен», – со злостью подумал Лео, дрожащими руками перезаряжая дробовик.
– Отставить! – приказал чернокнижник. – Вы только что пали в моих глазах, Леонардо. Хладнокровно выстрелить в человека, с которым ведете задушевную беседу. Как низко!
Лео неожиданно для себя рассмеялся. Правда, смех был скорее нервным, чем веселым.
– О господи, у нас с вами задушевная беседа? Вы серьезно? Вы тянете время, чтобы вскрыть дверь, я жду, когда вы ослабите бдительность и подставитесь для удара. Мне неприятно это говорить, но в данном случае мы не такие уж и разные. Кроме того, я стрелял не в вас. Так что никаких подлостей я не совершил.
– У вас хорошо подвешен язык, месье. На занятиях по риторике вы не спали. Относительно вашего тезиса о разнице, я могу добавить еще кое-что: соотнесите первое задокументированное появление людей с талантом и дату Прорыва. Откроете много нового.