Покинув взоры одноклассников, Гарри припёр меня к стене, склонившись сверху. Его белоснежная улыбка, русые волосы, красивые карие глаза: всё это, конечно, нравилось мне, завораживало, но, когда он потянулся вперёд, чтобы меня поцеловать, я оттолкнула его.
- Извини! Я не могу! - вскрикнула я, тут же убежав от удивлённого парнишки.
Я побежала куда-то вперёд по коридору, провожаемая его взглядом, но была поймана Таисией.
- И куда ты так бежишь, Ева? - с усмешкой спросила та, схватив меня за руку.
- Гарри признался мне, - прошептала я ей.
- Ох, ты! Здорово!
- И пытался поцеловать меня.
- Круто!
- И я его оттолкнула.
- Чего?
- Я не могу, понимаешь? Я...
- Это из-за этого твоего портрета?
Я лишь кивнула ей в ответ.
- Да ты что, подруга? Не отпускай свою крышу, а то она совсем скатится! Гарри - это настоящий, реальный человек, а не какой-нибудь рисунок!
- Адам не просто рисунок!
- Погоди, так ты всё-таки дала ему это имя?
- Да, почему бы и нет. Он вроде как им доволен.
- Ты совсем с катушек съехала.
- То есть так, да?! Чокнутая я, да?! Тогда и не общайся со мной, понятно?! А то вдруг это и правда заразно! - всполошилась я.
- Эй, ну, Ева, не принимай близко к сердцу. Ты же знаешь, я всегда говорю всё слишком прямо.
Прозвенел звонок. Мы молча зашли в класс.
***
Урок вела Ассоль Викторовна, так что мы сразу встали за мольберты, ожидая новых выходок учительницы. Она заплыла в класс с до ужаса отвратительным макияжем и вечно запутанной причёской. Одеждой ей опять служил какой-то странный балахон. Посмотрев на меня, она остановилась, воспрянула всем телом.
- Все вон из класса! Живо! Кроме Евы, - вскрикнула та.
Класс не мог не повиноваться, но подозрительных взглядов стало вдвое больше. Я шокировано стояла на месте, у меня даже коленки затряслись от волнения. Оставшись наедине, мы обменялись взглядами. Она надела очки и, в одно мгновение сократив расстояние между нами, подняла мою кофту.
- Боги! Пресвятая обитель! Что ты наделала, дитя? - она схватила меня за щёки, грустно смотря в мои глаза, - мы должны срочно от него избавиться!
- Нет, стойте! - я взяла её за руку.
- Он уже разговаривал с тобой?
- У меня таких целая комната. Они болтают каждую ночь.
- Ох, вот кошмар. А я ведь предупреждала! Кто ж знал, что у тебя тоже он есть.
- Кто, он?
- Не кто, а что. Талант. Ох, девочка моя. Ну, не бойся. У меня есть средство, которое тебя спасёт.
- Да я пробовала. Ни мыло, ни отбеливатель. Ничего не помогало, - с грустью выдала я.
- Поверь мне, этого ты не пробовала, - сказала Ассоль Викторовна, достав какую-то странную банку с вонючей жидкостью.
- Фу, что это? - я закрыла нос, отмахиваясь от жуткого запаха рукой.
- Лучше тебе не знать. Но это точно поможет, вот увидишь. Мне когда-то помогло.
- Расскажите мне.
- О том случае? Я не люблю о нём вспоминать... - она рассеянно отнекивалась.
- Расскажите, - требовала я.
- Это было десять лет назад. Тогда я была ещё так же молода и хороша, как ты. Но, вот беда, в любовных делах успеха не имела. Однажды, я нарисовала мужчину. Он был настолько красив, казался мне совершенством. Тогда я начала рисовать его везде: на стенах, на столе, даже на своей руке. Я верила, я свято верила в то, что такой мужчина точно появится в моей жизни. Мечта сбылась. Вот только, было всё не так, как я представляла. Все его портреты ожили. Сначала я подумала, что сошла с ума. Затем я обрадовалась, моё одиночество прекратилось! Я рассказала об этом друзьям, но они не слышали моих портретов, подняли меня на смех. Я возненавидела их. Они возненавидели меня. Мы в то время как раз «Алые паруса» проходили. Вот так я и получила прозвище «Сумасшедшая». Они портили мне жизнь. Однажды эти злодеи подожгли мои волосы. Мои прекрасные светлые волосы, которые я так любила. Пришлось стричься под каре. Жизнь начала катится к чертям. Тогда я сходила к гадалке и получила от неё рецепт этого снадобья. Я стёрла все портреты. Он плакал, говорил, что никогда меня не забудет. Я тоже плакала. Но жизнь моя не вернулась в прежнее русло. Я знала: люди вокруг меня - зло, нельзя им больше доверять. Я окончила школу, подстригла волосы ещё короче. Начала красить их в безумные цвета. Стала одеваться и краситься так, чтобы все вокруг шарахались от меня. Признаться, кажется, я правда стала сумасшедшей. Но мне хорошо в этом образе. Это мой кокон от людей. И я ни за что не избавлюсь от него. Но у тебя ещё всё впереди. Вот, спрячь это, а дома нанеси на портреты. Но не мешкайся! Если засомневаешься, они могут постараться вызвать в твоём сердце сочувствие!
Солянка вздохнула, прикрыв глаза. Казалось, эта речь облегчила её душу, сняла с неё какой-то тяжкий груз.