На одно мгновение передо мной возник образ Мамору и маленькой девочки с пушистыми хвостиками в виде причёски оданго, которую я когда-то придумала, но он тут же растаял, словно призрак-туман несбывшихся грёз и надежд. Мамору умер и теперь другой ребёнок от другого парня заявил свои права на жизнь, стирая все угрызения совести и сомнения прошлого.
— Я очень хочу сына! — сказал Ятен, положив мне руку на живот — Если хочешь, мы назовем его Ичиро, как моего отца…
— А вдруг это будет девочка?!
С радостным видом он заявил:
— Я буду очень счастлив, если родится девочка! Мы можем назвать нашу Маленькую Леди в честь моей или твоей бабушки. Я очень хочу иметь семью, а жить оборотням без таковой почти что противоестественно…
И тут он осёкся, заметив выражение моего лица.
— Что такое? — нахмурился Ятен.
— Я… я… не знаю… все это так неожиданно… совместная жизнь… семья…
Но настойчивый поцелуй заглушил мои слова. Жадный и требовательный… Кровь застучала в моих висках, отзываясь сумасшедшей пульсацией во всём теле, ведь прошло уже столько времени с той самой последней ночи, когда он прикасался ко мне… Молодой человек целовал моё лицо, виски, шею, нашёптывая нежные слова, будто задыхаясь от счастья:
— Моя Усаги… моя волшебная фея… ничего не бойся… никогда ничего не бойся со мной…
Но эти слова были уже прелюдией любви, которая накрыла меня с головой и унесла прочь в водоворот чувственных ощущений. Одно прикосновение молодого человека стёрли все мои сомнения и барьеры, разрушая старую систему и тут же отстраивая новую. Почувствовав мой импульс, Ятен подхватил меня на руки и стремительно понёс в дом. Оказавшись внутри, молодой человек вновь прильнул к моим губам и окружающая обстановка закружилась вокруг меня, словно калейдоскоп. Я даже не заметила, как снова оказалась в комнате-пещере, придавленная весом его тела.
С умелым проворством Ятен стянул с меня куртку, джинсы и футболку, отшвырнув их подальше. Туда же с невероятной быстротой полетели мои лифчик и трусики. Его горячие руки заскользили по моей прохладной коже, умело пробуждая во мне непреодолимое возбуждение. Теперь Ятен не торопился. Уверенный в своей силе и властью над моими чувствами и телом, молодой человек старательно оттягивал момент, смакуя прелюдию, словно дорогое вино.
Ятен вошёл в меня стремительно и резко, заполняя до отказа, вызывая острое чувство наслаждения, которое мог подарить только он. Я запылала словно солнце, когда молодой человек ускорил темп, давая волю своим желаниям. Каждый его толчок я встречала с криком восторга, двигая бёдрами в такт задаваемого им ритма, соперничая с ним по силе. В этот миг существовали только мы вдвоём, укрытые от всего мира маленькой древней пещерой и бескрайним океаном осеннего леса. Исчез человек, исчез и оборотень. Остались лишь два существа, предназначенные друг другу до конца Вселенной… А когда небольшую комнату пронзил двойной, почти одновременный вскрик, я инстинктивно обхватила бедра молодого человека ногами, вжимая в себя со всей силы, чтобы он проник ещё глубже, изливаясь в меня. В следующий момент меня не стало. Я сгорела, словно спичка и разлетелась пеплом по ветру, уносясь в другое измерение. Ятен осторожно вышел из меня, прерывисто дыша, отполз в сторону и растянулся на футоне, сгребая в охапку.
— Девочка моя… — прошептал он как будто сквозь сон, рисуя на моем плече невидимые узоры.
Молодой человек тихо бормотал что-то ещё, но смысл его слов плохо доходил до моего сознания, потому что сама я продолжала находиться в прострации, растекаясь в его объятиях, словно медуза на солнце. В этом мире существовали только мы вдвоём…
Внезапно откуда-то донеслась трель звонка. Ятен вздрогнул, нехотя пошевелился и одной рукой достал из вороха одежды свой телефон.
— Да, слушаю тебя Ами… — ответил молодой человек, прижимая меня к себе ещё теснее. — Нет, всё в порядке… да… Усаги со мной сейчас… Всё хорошо… Что?!
Я почувствовала, как напряглась его рука. Ятен замолчал, внимательно слушая то, что ему говорила Ами. И чем больше проходило времени, тем тягостнее становилась тишина в маленькой спальне, и тем сильнее нарастало предчувствие, грозящей беды.
Нажав отбой, молодой человек отстранился и принялся быстро одеваться, не глядя на меня.
— Что случилось? — испуганно спросила я, глядя, как он направляется на выход.
Ятен не обернулся.
— Мы уезжаем, — отрывисто произнёс он, задержавшись у шёлкового гобелена с цветами.
— Уезжаем? — мои глаза округлились. — Куда?
— Ами сказала, что пропала Рей… — ответил молодой человек. — В её комнате обнаружили кровь, а сама она исчезла, пока Масато Саджойна допрашивали в полиции. — Он помолчал. — Нам нужно покинуть город, как можно скорее и это не обсуждается!
Комментарий к Глава 16
*Минка (яп. 民家) — традиционный японский дом, встречающийся в наши дни, главным образом, в сельской местности.
http://s019.radikal.ru/i622/1706/61/82fe78e9638b.jpg
http://s018.radikal.ru/i518/1706/5b/e4231f5f9a17.jpg
** Камадо - http://s019.radikal.ru/i603/1706/5b/d6fbf5912353.jpg
*** Тансу - комод http://s014.radikal.ru/i326/1706/9e/93c201005d36.jpg
****часовенки-хокора - в японской культуре посвящены духам животных-оборотней. http://s04.radikal.ru/i177/1706/0e/fc75b894fe7f.jpg
***** кендо - Кэндо (яп. 剣道 кэндо:, рус. путь меча) — современное искусство фехтования, ведущее свою историю от традиционных самурайских техник владения мечом, кэндзюцу (яп. 剣術). Ставит целью формирование полноценной личности и твёрдого характера, закаляя волю и тело фехтовальщика. В современной Японии рассматривается как один из видов спорта.
******Вакидзаси (яп. 脇差) — короткий традиционный японский меч. В основном использовался самураями и носился на поясе. Его носили в паре с катаной.
*******Пери́од Э́до (яп. 江戸時代 эдо-дзидай) — исторический период (1603—1868) Японии, время правления клана Токугава.В период Эдо произошло становление японского духа, появление национальной японской идеи, развитие экономики и чиновничьего аппарата. Период Эдо — золотой век литературы и японской поэзии.
========== Глава 17 ==========
Как драгоценный камень не может быть отполирован без трения, так и человек не может достигнуть совершенства без испытаний.
(Старинная китайская поговорка)
Казалось, время остановилось. Оно замёрзло и прекратило свой бег между нами, двумя существами, связанными тесными узами плоти и крови, покрывая инеем пространство маленькой комнаты-пещеры.
— Мы уезжаем сегодня же… сейчас. И это не обсуждается, — заявил Ятен твёрдым беспрекословным тоном, из которого исчезла всякая нежность.
Внезапно покраснев, я подскочила с футона, словно ужаленная.
— Ты хочешь сказать, что мы вот так всё бросим и уедем, когда Рей и Минако…
— Именно! — оборвал он меня. — Я хочу, чтобы к концу дня мы были как можно дальше от этого города. Я съезжу к себе домой, возьму кое-какие вещи… К тебе мы заезжать не будем. Когда покинем пределы города, позвонишь своей маме и предупредишь, что не вернёшься сюда больше…
Я посмотрела на Ятена, пытаясь понять, шутит ли он. Однако молодой человек стоял передо мной с таким невозмутимым видом, что ни о каком розыгрыше не могло быть и речи. Меня охватил гнев.
— Ты сошёл с ума?! — вскричала я. — Я не могу всё бросить вот так неожиданно, какие бы чувства я к тебе не испытывала! Мои подруги находятся в опасности, а исчезать из дома, даже не попрощавшись с мамой, и вовсе недопустимо!