Стоя у шоссе автострады, я отпустила её с миром…
Вернувшись домой и, выслушав от мамы заслуженную гневную проповедь о своём внезапном бегстве из дома, первым делом я схватила мобильный телефон и набрала Ами. Моя подруга ответила почти сразу.
— Ну, слава богу, Усаги, я, наконец, слышу твой голос! — выдохнула Ами, пропустив стандартное вежливое приветствие.
— Ами, что случилось с Рей?!
В трубке послышался сдавленный стон.
— Я думала, Ятен тебе рассказал…
— Он рассказал мне, что она исчезла, а в её комнате обнаружили кровь…
— Так и есть… Рей бесследно исчезла, как и Минако и, судя по всему, она сопротивлялась похитителю…
— Чёрт! — выругалась я, не в силах сдержать эмоции.
— Да, — продолжила Ами. — Раз Рей пропала, то мистер Сайто, получается, невиновен… — она помолчала. — Насчёт всего произошедшего у меня есть одна догадка…
— Догадка? — удивилась я.
— Да… но она покажется тебе безумной…
— Сейчас, наверное, как раз нужно принять во внимание все самые безумные догадки, раз полиция ничего не может сделать…
— Хорошо. Речь идёт о медальоне, который ты мне дала для изучения… Мне удалось-таки понять, ЧТО там написано…
Сердце пропустило удар и забилось быстрее.
— И что же? — потрясённо выдохнула я.
— Кое-что интересное… впрочем, давай лучше встретимся у Мако и всё обсудим… Тайки сейчас как раз везёт меня к ней… Она очень подавлена всем произошедшим…
— Отлично! Буду на месте через двадцать минут! — воскликнула я и отключилась.
“Чёрт! Как же мне теперь смотреть в глаза Мако?” — эта мысль неожиданно возникла в моей голове и не отпускала всю дорогу, пока я ехала к дому подруги, где она жила с родителями. Выйдя из машины, я какое-то время стояла у двери, не решаясь нажать на звонок. Ведь, по сути, это из-за меня арестовали и обвинили в убийстве Масато Саджойна. И теперь, зная характер своей подруги она, наверное, злилась… Однако делать было нечего. Мне всё равно придётся с ней когда-нибудь встретиться лицом к лицу и объясниться. Вздохнув, я потянулась к звонку и вдруг неожиданно заметила, что входная дверь была не заперта, а откуда-то из глубины дома доносился голос Мако. Точнее её смех.
— Мако? Ами? — позвала я, но мне никто не ответил.
С бьющимся сердцем я отворила дверь и, зайдя внутрь, почувствовала сладкий запах корицы и свежей выпечки. Что происходит? Я прошла на кухню, и перед моими глазами предстала удивительная картина: Ами сидели за столом с чашкой чая, а перед ней стояло огромное блюдо со свежевыпеченными булочками, Мако суетилась на кухне, словно многорукий Шива, умудряясь одновременно взбивать сливки, дробить в ступке орехи, выкладывать на противень новую порцию булочек и заниматься уборкой.
— Привет! — помахала мне Ами, первой заметив меня.
— Усаги, как здорово, что ты, наконец, пришла! — воскликнула Мако, поворачивая ко мне своё раскрасневшееся лицо, и не дав мне опомниться, тут же радостно заметила. — Представляешь, Масато отпустят уже завтра! Полиция получила доказательства того, что в ночь исчезновения Минако и мисс Мэйо у него было алиби — они достали записи с камер наблюдения отеля, где мы были вдвоём, из которых следует, что он не покидал наш номер до утра. А насчёт Нару предъявить им тоже нечего кроме заявления одной девушки, которая и сама начала путаться в показаниях.
— Э-э-э… гм-м-м… я рада, — пробурчала я, переминаясь с ноги на ногу.
— А я-то уж как рада! — рассмеялась Мако, доставая противень с выпечкой из духовки. — Из колледжа его, конечно же, уволят за фальсификацию данных, но у полиции к Масато не осталось больше вопросов! И сегодня я решила устроить праздник! Мы начнём с ним все сначала без всяких тайн для окружающих!
— Так ты с самого начала знала, КТО он такой? — удивилась я, присаживаясь за стол. Мако тут же подала мне чашку, а Ами налила чай.
— Да, — кивнула моя подруга. — Когда мы начали встречаться, он мне всё рассказал и том, как одна девушка из богатой семьи решила обвинить молодого преподавателя-практиканта в изнасиловании себя и своих подруг, потому что тот отказался с ней переспать.
— А как же Нару? — спросила я, отпивая ароматный чай с бергамотом.
— А что Нару? — пожала плечами Мако. — Она точно также вешалась весь день на Масато и даже умудрилась забраться к нему в палатку, откуда я вытащила её чуть ли не за волосы. Но и этого ей показалось мало!
— Мако, не говори так о Нару! — воскликнула я. — Масато изнасиловал её, и она была чертовски напугана всей этой ситуацией!
— Такие девицы всегда ищут приключений на свою голову, а получая их, неожиданно оказывается, что они жертвы изнасилования! — пожала плечами Мако.
— Но есть же свидетель!
— Свидетель, которая, как выяснилось, была в стельку пьяна, когда она видела Масато и Нару! — ответила Мако, и её зелёные глаза гневно засверкали. — Что там произошло, никто не знает! Но в любом случае Нару погибла от когтей хищника, а Масато не виновен в её смерти!
— И что же ты веришь этому Масато и будешь его ждать, несмотря на то, что произошло? — потрясённо выдохнула я.
— Естественно буду! — кивнула моя подруга, раскладывая выпечку по тарелкам. — Мы любим друг друга, и я готова принять Масато таким, какой он есть. Чтобы он не сделал, я ХОЧУ ему верить! — она вздохнула. — Я-то думала, что ты понимаешь меня Усаги, поскольку сама отказалась от Мамору и выбрала Ятена! Твоя новая любовь перечеркнула старую, благодаря которой ты изменилась даже раньше, чем сама себе в этом призналась…
Повисла тишина. Я с удивлением обнаружила, что мне нечего было ей возразить, ведь, по сути, в какой-то мере моя подруга оказалась права. Масато — был её личным выбором, и осуждать её за это я не имела никакого морального права, поскольку сама собиралась связать свою жизнь с человеком, которому для выживания необходимо было забирать чужие жизни.
— Девочки, не ссорьтесь, — примирительно сказала Ами. — Я думаю, сейчас нам нужно подумать, как разыскать Рей, Минако и мисс Мэйо… посмотрите, что мне удалось узнать…
С этими словами она достала из сумки медальон из потемневшего серебра и положила передо мной на стол. На одной стороне медальона виднелась гравировка на непонятном языке, напоминающего арабскую вязь, а с другой стороны имелось изображение леопарда с оскалившейся мордой.
— Поначалу меня очень сильно удивило, что я не смогла отыскать соответствия в своём переводчике с этим языком, — пояснила Ами, указывая на надпись, — но покопавшись в Интернете, я поняла почему. Надпись сделана на языке “хауса”…
— Хауса? — удивилась я. — Что это за язык такой?
— Это крупнейший по числу носителей язык чадской семьи. Он распространён в Западной Африке. На нём говорит более сорока восьми миллионов человек.