Размечталась… Я нервно хихикнул; где-то в глубине души. Но на моем лице не дрогнул ни единый мускул.
— Однако, все дело в том, — сказал я, приняв приличествующий моменту скорбный вид, — что я пока не готов стать отцом. Знаешь, старые холостяки все со сдвигом по фазе…
— Это ты старый!? — негодующе фыркнула подружка. — Да на тебе можно с утра до вечера воду возить.
— Можно, — согласился я с легкостью. — Воду можно. Но что касается семейного воза — увы… — Я картинно развел руками. — Не сдюжу.
— И что мне теперь делать?
— Вопрос, конечно, серьезный. И однозначно ответить на него я не могу.
— Значит, все твои разговорчики о любви ко мне и прочая — это всего лишь пустая болтовня? Значит, ты вешал мне лапшу на уши…
— Остынь, дорогая, не заводись… — Я предусмотрительно принял более удобную позу — чтобы вовремя соскочить с кровати, если вдруг моя подружка надумает поточить свои коготки о мою физиономию. — Никакой лапши я не вешал, все это время я был с тобой искренен, но не думал, что все случиться так быстро.
Тут я натянул не себя маску недоверия и продолжил многозначительно, заглядывая ей в глаза:
— Подозрительно быстро…
— На что ты намекаешь!? — взвилась моя подружка.
— Намекаю? Тебе почудилось…
Мой голос был фальшив дальше некуда.
— Нет, не почудилось! Запомни и заруби себе на носу: никого, кроме тебя, у меня нет, и не было. И вообще — как ты смеешь так думать обо мне!?
— Перестань, не заводись. Мои мысли о тебе легки и прозрачны, милая. Момент…
Я встал и направился в ванную. Мне хотелось побыть наедине с самим собой минуту-другую, чтобы упорядочить мятущиеся мысли.
Закрывшись на задвижку, я оперся руками о раковину умывальника и посмотрел на себя в зеркало. Да, брат Никита, кажется, на этот раз ты влип по самое некуда… И что теперь делать? Изобразить благородного рыцаря и повести девицу под венец?
Оно, конечно, можно… но за какие шиши? Всего лишь два дня назад мне пришлось отвалить такие бабки за несколько старинных монет, что на них я мог бы гужевать полгода даже за бугром. А снимать деньги со счета прежде времени не хочется — потеряю большие проценты.
В принципе, мне кое-какие денежки должны отдать в течение месяца. А если плюс к этому толкнуть еще и две-три серьезные монеты из моей коллекции, то на торжество нам вполне хватит. И даже на свадебное путешествие кое-что останется… куда-нибудь в эмираты.
Тьху, тьху, изыди, нечистый! Что за дурацкая идея!? На такой шаг я могу решиться только под дулом пистолета.
Продать монеты из коллекции! Ни в коем случае. Для меня коллекционирование старинных монет это хобби, превратившееся в образ жизни. И менять его я не намерен.
Основная часть моей коллекции перешла ко мне в наследство от деда (который при советской власти был большим ученым, академиком). А сам я уже почти двадцать лет занимаюсь собирательством металлических денег различных эпох и государств. Короче говоря, в этом деле я, как говорится, собаку съел — стал общепризнанным докой…
Ход моих мыслей нарушил грохот снизу. Мне показалось, что сосед расколотил унитаз. Это было что-то новое. Я с интересом прислушался. Но шум спустя две-три минуты прекратился, словно Хам Хамыч понял, что мешает мне сосредоточиться, и устыдился своего нехорошего поведения.
Должен сказать, что ванно-туалетные комнаты в нашем доме (а он был еще сталинской постройки) представляли собой великолепную акустическую систему. Как это могло так получиться, я не могу даже представить, но слово, сказанное шепотом в ванной первого этажа, можно было услышать на пятом.
Возможно, это было сделано с умыслом. НКВД хотело знать, что говорят ученые даже в туалете. Почему я так думаю? А все очень просто.
После смерти деда, когда я остался единственным его наследником и владельцем просторной академической квартиры в центре города (он как-то умудрился прописать меня на свою жилплощадь, что в те времена было архисложно), мои предки затеяли в дедовой квартире капитальный ремонт.
Вот тогда и вскрылось, что все комнаты были опутаны, как паутиной, тонкими проводками от подслушивающих устройств. Нашли мы и микрофоны советской поры. Они, как и провода, скрывались под слоем штукатурки.
Должен заметить, что микрофоны были выполнены на очень высоком технологическом уровне. Так сказал мой батя, который работал в каком-то засекреченном НИИ. Он в этих делах собаку съел.
Подслушивающих устройств не оказалось только в ванной и туалете. Но там они и не были нужны. Акустика комнат житейской надобности была и так совершенна. Некоторые наши соседи иногда устраивали в ванной целые концерты. Это когда нужно было высказать кому-нибудь все, что наболело, притом оставаясь инкогнито.