Когда все встали и приготовились уезжать, старик подошел к Эйддону.
— Не пристало покойнику разъезжать на коне. — Он обернулся и указал на двух своих односельчан, которые подкатили скрипучую двухколесную тележку. — Здесь вашему другу будет покойнее. Возьмите.
— Если бы он знал о твоей доброте, — сказал Эйддон, — то щедро наградил бы тебя. — Юноша запустил руку в суму, вытащил пригоршню серебряных монет и высыпал в ладони старику.
Старик взвесил монеты на руке.
— Он что, король?
— Король, — отвечал Эйддон.
Они запрягли лошадь в тележку и бережно уложили Талиесина, потом выехали из поселка, преодолели брод и двинулись к Аква Сулис. К началу дня они были уже на людных улицах. Здесь поели и, торопясь до заката поспеть в Инис Гутрин, повернули на юг, к перекрестку, оставив позади колоннады, портики, высокие черепичные крыши и каменные стены этого оживленного города.
Время от времени Харита оборачивалась в седле, ожидая увидеть там Талиесина, улыбающегося, со вскинутой в приветствии рукой.
Но лишь грубая телега медленно раскачивалась перед ней из стороны в сторону.
Часы проходили один за другим. Солнце еле ползло за облаками. Остаток пути Харита не запомнила, ощущалась только глубочайшая, неведомая прежде боль да черная пустота, в которую рвались вопли ее сердца. Она ехала, как во сне, придавленная бременем своего неизбывного горя.
К вечеру доехали до речки Бру и свернули с мощеной дороги на проселок, ведущий к Стеклянному острову. Когда горизонт на западе заалел, Харита подняла голову и увидела дворец Аваллаха на вершине холма, плывущий в окаймленном тростником озере.
В сердце ее не шевельнулась радость, на душе не стало легче или светлее. Она лишь горько подумала о том, какой могла быть эта встреча и какой ей уже никогда не стать.
Вскоре конские копыта застучали по дамбе. Вьющаяся серпантином дорога вывела путников к дворцу. Их увидели заранее и распахнули ворота. Как только телега с телом Талиесина остановилась, во двор вышли Лиле и Аваллах.
Эйддон помог Харите спешиться. Царь приветственно распростер руки, потом внимательнее взглянул на дочь, и улыбка сошла с его лица.
— Харита? — спросил он, заметив свиту из незнакомцев. — Где Талиесин?
Харита указала на грубые дроги, но не сумела выговорить ни слова. Эйддон подошел и встал рядом с ней. Почтительно склонив голову перед Аваллахом, он произнес:
— Талиесин мертв, о владыка, — сражен по дороге пиктской стрелой.
Мощные плечи Аваллаха опустились, он протянул руку и привлек Хариту к себе. Лиле, тихо стоявшая рядом, подошла к телеге и приподняла плащ, которым укрыли тело. Мгновение она смотрела в некогда светлое лицо, потом легонько тронула стрелу, все еще торчавшую в груди. Она опустила плащ и быстро пошла к конюшне. Когда она вернулась, оттуда вылетел всадник и во весь опор устремился прочь.
— Надо сообщить его родичам, — сказала она Салаху, молча наблюдавшему за происходящим. — Я велела сказать, чтобы они сразу ехали сюда.
Салах печально кивнул и вновь потупил глаза.
Наконец Аваллах поднял голову и подозвал Руну. Та протянула ребенка, отогнув шерстяной край, чтобы можно было увидеть Личико.
— Ах, дитя! — промолвил он. — Дитя… такое прекрасное…
Харита шевельнулась.
— Его зовут Мерлин, — сказала она, забирая ребенка у служанки и протягивая его отцу.
— Здравствуй, маленький Мерлин, — сказал Аваллах, проводя указательным пальцем по детскому лбу и щекам. — Здравствуй и ты, дочь! — Он помолчал и вновь взглянул на похоронные дроги. — Прости меня, Харита. Его смерть я буду носить в сердце, покуда сам не умру. Господь да покарает меня за мою жестокость.
— За что тебя прощать, отец?
— Я прогнал вас прочь и тем навлек на него смерть.
Харита решительно покачала головой.
— Ты ли натягивал лук, отец? Ты ли приладил стрелу и наугад спустил тетиву во мраке? Нет, тебя не за что прощать.
Лиле подошла ближе и сказала:
— Ведите Хариту в дом. Я займусь телом.
Аваллах отдал ребенка Руне и повел Хариту во дворец. Руна шла за ними.
Когда Хариту с младенцем проводили в ее покои, Аваллах вернулся во двор.
— Я не знаю тебя, — обратился он к Эйддону, — но вижу, что ты сослужил мне добрую службу — доставил домой мою дочь, за что я тебе благодарен.