Фото подозреваемых и записи с видеокамер, установленных в автосалоне и на улице, прилагались.
На просмотр мы позвали и нашего главчекиста Беличева.
И вот, Эля, смотрим мы видеозапись из автосалона — и я понимаю, что тюменские коллеги малость переборщили, назвав эту самую Дось Е. Н. женщиной. Ей бы название «пацанка» больше подошло. Мелкая такая, худенькая и подвижная, как ртуть. Ни секунды спокойно не стояла. Машину потрогает — и к парням своим поворачивается, говорит им что-то — и левой рукой активно жестикулирует. Снова к машине обернется — и тут же опять к парням. И смеется часто. Обаятельно так смеется! Всем лицом. Даже глаза ее — большие, надо сказать, глазищи — в узкие щелки-полумесяцы превращаются, так ей весело. Парни тоже ей в ответ улыбаются, говорят что-то, но далеко не так темпераментно. Один раз, кажется, попробовали возразить, но куда им было такую реактивную пацанку переспорить! Она им, чуть-чуть подпрыгивая, слов так сорок-пятьдесят за полминуты выпалила. Левой рукой куда-то в животы им тычет: низкая она, чтоб до груди таким гренадерам достать. А правой рукой время от времени быстрым, резким движением волосы себе ерошит. Взбивает их в волну над матерчатой повязкой.
В кадре появляется менеджер Кравченко, и тут Костя Меерович говорит:
— Стоп! Назад прокручивай и еще раз давай, но только о-о-очень медленно.
— С какого момента? — оператор наш спрашивает.
— Как они к «мерсу» подошли.
— Ты что там увидел, Кость? — интересуюсь я.
— Чё увидел, сейчас покажу, — отвечает.
По экрану медленно-медленно потекли кадры, и Костя нам с Беличевым говорит:
— Обратите внимание, как она танцует между «мерсом» и дуболомами своими. Приглядитесь... во-во... на ноги смотри! Вот сейчас еще! Видели? Во-во — опять! Заметил, Сергей?
— Ага, — говорю.
А заметил я на медленном просмотре, что движения-то у пацанки совсем не хаотичные были. Похожи они вроде на что-то, а на что — понять сразу не могу.
Зато Костя — тот сразу сообразил и снова мне:
— Вот! Вот сейчас особенно хорошо видно!
Оператору:
— Стоп кадр!
Потом нам с Беличевым ликующим голосом:
— Клянусь, эта пакость мелкая либо боксом, либо какими-нибудь боевыми единоборствами занимается! Причем очень давно и, судя по всему, успешно.
Тут и до меня дошло, что мне «танцы» этой мелкой пацанки напоминали. Да разминку бойцов перед боем или перед тренировкой! Только пацанка так быстро двигалась, что на обычной скорости просмотра не поймешь этого. Ну а Костя у нас боксер, вот он сразу и заметил.
А второй раз запись уже я остановить попросил. Это было, когда странные покупатели с Бахмутовой общались. Видно было, как Бахмутова пацанке паспорт возвращает и говорит что-то. Судя по протоколу допроса, первый раз спрашивает об оплате. Пацанка продолжает улыбаться, волосы себе опять быстро ерошит и отвечает.
Бахмутова улыбается в ответ и снова спрашивает, несколько раз рукой покачивая. Видимо, перечисляет способы оплаты. Пацанка на секунду улыбаться перестает, но тут же опять радость на лице включает на полную мощность и коротко Бахмутовой отвечает.
Вот тут-то я и скомандовал:
— Стоп, назад! Давай к тому моменту, как она улыбаться перестала. Там снова останови кадр и увеличь.
Это жутковатый кадр был, Эля. Аж мороз по коже пробежал. Мы все разом это увидели и переглянулись.
У пацанки, как она улыбаться перестала, глаза, которые она до того щурила, нормальный размер обрели — и в них такая ярость вдруг плеснулась! Не человеческая и не звериная даже, а... — Журавленко, подбирая слова, пощелкал пальцами. — Нет. Даже сравнить не могу ни с чем. Ни разу раньше такого не видел. И все выражение лица у нее говорило... да нет, не говорило — кричало: «Тебе чё, тварь, надо?!» Но молодец: тут же справилась с собой и опять превратилась в маленькую очаровашку.
— Видали? — спрашиваю коллег.
Костя Меерович только присвистнул, головой качая. А Беличев кивнул, потом правой рукой у себя над лысиной помахал и говорит:
— На вот этот ее жест обратили внимание? Характерный очень. Она так делает, когда сильно возбуждена. Или очень злится, или очень радуется.
Костя в этот момент вновь обрел дар речи:
— Они на восток движутся. Так это же запросто может быть, что к нам! За подружкой за своей...
Журналистка вдруг резко прервала рассказ:
— А почему ваш заместитель решил, что погибшая была им подружкой?
— Ну... — Журавленко пожал плечами. — Этого я не спрашивал. А впрочем, версия вполне логичная. Деньги-то одинаковые и там и там.