«Я тебя ни в чем не виню», — так же взглядом ответил Саймон.
Бэкки отошла обратно в шеренгу, ни у кого не вызвав лишних подозрений о их разговоре с глазу на глаз в буквальном смысле. В этот миг медвежонок шевельнулся во сне. Ребята затихли, как бы он не проснулся в самый неподходящий для них момент. Медвежонок перевернулся набок, и снова громко засопел.
— У тебя нет выбора, — заявила Кора, подходя к Саймону с каждым шагом все ближе и ближе. — Ты хочешь вступить к нам, не так ли?
— Да, но не таким способом…
— Это традиция, которую у нас не принято нарушать. — Серьезным тоном объяснила Саймону Кора, словно тот был дурачком и ей приходилось объяснять ему такую простую вещь, как например разницу между яблоком и грушей, которую он знать не знал. — Каждый из нас убивал какую-нибудь зверушку и потрошил её. Если ты не будешь спорить и сделаешь то, что от тебя хотят, то поверь, от нас получишь уважение и похвалу на всю жизнь. Если откажешься, пойдешь прямиком в лапы медведю, уж это мы тебе гарантируем!
Саймон от страха еще раз сглотнул. У него есть два выбора: он идет и убивает детеныша медведицы, или будет ею съеден. Может ему выбрать последний вариант? Все равно в его жизни мало что хорошего произошло — отовсюду он слышал издевки и насмешки по поводу того, что он псих недоделанный и все-такое в целом, да к тому, как думал Саймон, смерть — не самое худшее по сравнению с тем, что пережил сам мальчик. Ему и остальным станет гораздо лучше, когда мать несчастного медвежонка наконец-то загрызет его с потрохами, и делу конец, он успокоится… но… как же миссис Корнуэлл, которая единственная из всех в детдоме, что любила его, как родного сына… Что будет с нею, как она отнесется к тому факту, что Саймон погиб по вине медведя?.. А Бэкки…? Она единственная, кто впервые сел за один стол с Саймоном сегодня в столовой… единственная, кто переживает за его судьбу… единственная, кому он был не безразличен…! Похоже, что ему, Саймону, есть, ради чего жить, но стоит ли жизнь того, чтобы убить маленькое, бурое существо, чья жизнь еще только начинается, как и у Саймона. Какое самое наихудшее из двух: убить или погибнуть… эти варианты похожи на двух белых неугомонных зайцев. Каждый скачет куда глаза глядят, и тебе приходится решать за кем побежать… так нелегко решить… блин, но почему, почему всегда все так сложно! Саймон крепко сжал кулаки, и громко крикнул, так что с деревьев слетели тройка птиц, устремившихся в ночное небо:
— НЕТ!
Зря он так закричал, ой как зря…
Медвежонок очнулся как по щелчку пальца, и начал громко орать, зовя свою маму. Вдалеке раздалось мощное рычание и звук поваленных деревьев.
— Идиот! — крикнула на Саймона Кора, начиная биться в истерике.
Ее последователи также начали волноваться. Ноги Саймона все время переминались, желая сбежать отсюда. Только Рой по крайней мере оставался спокойным из всех.
— Действуем так: делимся по парам и бежим как можно дальше в разные стороны. Если все получится, незамедлительно бежим к окраине леса…
— Если?! — перебила брата Кора.
— У тебя есть другие идеи? — вопросом на вопрос спросил Рой. — Я иду с тобой. Дэн пойдет с Линдой, а ты, Бэкки, с этим психованным дауном.
Не окажись в подобной ситуации, Бэкки бы поспорила с данным выговором, но не сейчас было не до этого, надо еще спастись от медведя, и, чем быстрее — тем лучше.
Бэкки схватила Саймона за руку. Вдвоем, они что есть сил рванули по заснеженной земле, не оглядываясь назад, и не зная, преследует ли их медведица. Ребята все бежали, чудом не врезаясь в ветви деревьев, постоянно сворачивали то туда, то сюда, прыжками преодолевали огромные валежники, то есть упавшие на землю деревья. Поняв, что медведица не бежит за ними, Бэкки с Саймоном остановились около очередного валежника, сели и восстанавливали дыхание после долгой пробежки.
Никогда Саймон не пробегал такое большое расстояние, даже когда бежал за той девицей-бунтаркой, укравшей пирожки. Почему он ее не послушал, почему не отказался от предложения вступить к обществу кровожадных идиотов?! Тогда бы ему не пришлось сидеть здесь с Бэкки на одном бревне и глубоко вдыхать морозный воздух! Небось, та бунтарка сейчас в детдоме, лежит на своей кровати, посмеивается над ним за его чрезмерную тупость…
— Саймон…
Тот обернулся. Бэкки горько плакала. Недолго думая, мальчик обнял ее.
— Я ни в чем тебя не виню, — тихо промолвил он, и взял девочку за руку. Да она вся замерзла!
В ответ Бэкки опустила голову вниз, зарыдав еще сильнее.
— Нет… нет, я этого не заслуживаю!