Послышалось какое-то движение недалеко от Саймона. Он повернулся, и увидел Дану, лежащую на мокрой земле, целую и невредимую, но вообще никакую: на лице отсутствующее выражение, а глаза красные, видно, что плакала.
— Дана, ты в порядке? — с осторожностью спросил Саймон.
Дана кивнула, но по-прежнему лежала, словно чего-то ждала.
— Вставай, нам нужно осмотреться, — сказал он, решив взять дело в свои руки.
Дана все также молчала и вполне могла сойти за мертвую с открытыми глазами, которую только что собирались хоронить.
— Ты долго будешь вот так лежать и молчать? — с нетерпением воскликнул Саймон.
— А тебе-то что? — безразлично проговорила Дана и закрыла глаза, как бы прося, чтобы ее не трогали.
— Нам нужно двигаться дальше, за нами, между прочем, гонятся, ты не забыла?
— Гонятся как раз за твоим дурацким камушком, а на тебя им попросту наплевать!
Саймон намеревался не поддаваться провокации со стороны Даны, ему нужно было двигаться дальше, но он также не мог оставить ее здесь одну.
— Оттого, что ты здесь лежишь, оплакивая смерть кота, легче не станет…
— Откуда тебе знать?! — сорвалась на крик Дана. Она открыла глаза и встала во весь рост. — Ты никогда не получал письмо, где говорилось о том, что отец погиб прямо на поле битвы, и у тебя никогда на глазах не умирала родная мать! Тебе никогда не приходилось брать себя в руки и попытаться пройти через все это! Тебе никогда не понять меня…
Совсем отчаявшись, девушка кинулась в долгие безудержные рыдания. В этот момент Саймон сдался, не от того, что устал, а просто от того, что Дана была полностью права, ему никогда не понять всю ту боль, что испытывала она. Несмотря на то, как она плачет, было невыносимо тяжело, похуже любой пытки. На душе скребли кошки, и сердце будто тяжелело в несколько раз. Он прилег на мокрую от росы траву, сложил руками ноги, и стал молчаливым взглядом оценивать лесную природу. Дана в скором времени успокоилась, пару раз громко шмыгнула носом.
— Прости… — сразу смягчилась она. — Я не хотела…
— Нет, ты права, — перебил ее Саймон.
Но Дане хотелось выговориться, хотелось извиниться за свои слова, сказанные в порыве эмоций.
Из огромных ветвей стали проглядывать солнечные лучи света, и все вокруг приобрело большую красоту. Дана присела, подперев подбородок ногами. Саймон смотрел куда-то вдаль и думал о словах, сказанных Даной.
— Ты права, — тихо повторил он, — мне вовсе не понять того, что ты сейчас чувствуешь. Но я могу тебе сказать только одно, — Дана сразу же повернулась к нему, в ее красных глазах была заинтересованность. — Нужно жить дальше, как бы это банально не звучало. Джесси всегда будет с тобой, вот здесь. — Саймон дотронулась пальцем до своей груди. — Память о нем никогда не исчезнет.
Дана улыбнулась ему, а потом отвернулась, чтобы незаметно вытереть вновь подступившие слезы.
— Ну, что, тебе стало легче?
— Вполне, — ответила девушка, громко шмыгнув носом. — Ладно, как ты и сказала, нам нужно идти, а не то еще попадем в лапы Игнотуса и Констанс.
— Угу, — Саймон встал на ноги, шея ужасно хрустнула. — Как думаешь, тут есть какая-нибудь деревня?
— Скорее всего… И я знаю, как нам выбраться из леса!
— И как же? — спросил Саймон, его иногда поражала способность Даны находить выход из любой ситуации.
— Прислушайся, ты слышишь что-нибудь?
Саймон навострил уши, где-то совсем недалеко раздавалось журчание воды. Значит, неподалеку от них находился ручей. Но он не понимал, что Дана имеет ввиду, и что она задумала?
— Ничего, только шум ручья. Может объяснишь?
Дана закрыла лицо рукой. Саймон только больше смутился.
— Дурак ты, ей-богу! Ручей может привести нас к каком-нибудь поселению, где есть люди! — с воодушевлением сказала она.
— А ведь точно! Как я и раньше не догадался?
Саймон и Дана живо принялись прислушиваться.
— За мной! Журчание исходит оттуда! — девушка поманила его за собой.
Проходить сквозь кусты папоротника оказалось очень сложно. Но это были всего лишь цветочки по сравнению с тем, что ожидало ребят впереди. Ручей находился далеко внизу. Чтобы добраться до него, нужно было спустится вниз по очень крутому каменному склону. Делать нечего, решили они, и начали медленными шагами спускаться вниз. Заняло это все приличное время, солнце успело высоко подняться над ними. Стало невыносимо жарко. Спина Саймона сделалась влажной, в ботинки попало много песка, рюкзак будто потяжелел в два раза. Но вот наконец ребята осторожно спрыгнули вниз возле ручья.