— Ты до конца не понимаешь, с кем имеешь дело, Игнотус! Я намного выше тебя, и могу запросто попросить отстранить тебя от миссии! Уж он-то меня послушает… — злобно прошипела, еще сильнее сжав кулак. Лицо мученика постепенно приобретало синеватый оттенок от нехватки воздуха.
Констанс разжала руку. Игнотус без промедления упал и сильно ушибся. Он тяжело и учащенно задышал, чувствуя себя намного легче.
— Начинаем немедленно, — коротко пояснила Констанс. — Ясно?
Мужчина успел откашляться и хрипло прошептал:
— Ясно…
Уголки рта у женщины слегка приподнялись.
***
— Саймон, ты спишь? — тихонько сказала Дана.
Они с Саймоном лежали на огромной двуспальной кровати, ужасно скрипевшей от их любого шороха. Она была настолько глубокой, что ты чувствовал себя как в сыпучих песках, из которых почти невозможно выбраться. Джесси мирно посапывал на стульчике рядом со шторами, уютно примостившись на мягкой подушке.
— Нет, овец считаю, — разозлился Саймон, но Дана пропустила его грубые слова мимо ушей.
— Мне просто не спится, — спокойно сказала она. Видно, ее что-то гложет, и она не успокоится, пока не расскажет Саймону о своих переживаниях, с которыми ей так необходимо поделиться. Парень понял намек и перевернулся. Каково же было его удивление, когда он увидел блестящие от слез глаза девушки.
— Как ты думаешь, с ними все хорошо? — с надеждой спросила Дана и громко шмыгнула носом, напомнило звук игры на трубе.
Саймон понял, кого она имела ввиду. Всех детей и взрослых детдома. Откуда ему знать? Вряд ли кто-либо уцелел при таком огромнейшем взрыве от немецких бомб, но хотелось верить в обратное. Верить, что все успели успешно выбраться из здания. В памяти снова всплыла миссис Корнуэлл. Это стало последней каплей для Саймона. По щеке предательски потекла одна несчастная горячая слеза, сначала быстро, потом уже медленнее. Дана, не скрывая слез, горько и протяжно захныкала. И ни с того ни с сего она кинулась к нему в объятия. Саймон гладил девушку по спине, он не хотел ничего больше говорить вслух, поэтому обошелся молчанием. Тишина всегда бывает полезна в подобных ситуациях.
Так они и уснули, не разжав своих крепких дружеских объятий…
Пожар становится все больше. Все, гибели не избежать… Не тут-то было! В ярком сиянии пламени слышится звук разбитого стекла, а затем наступает непроглядная тьма. И среди тьмы чувствуется частое дыхание мужчины. Саймон чувствует его беспокойства и холодную рассудительность в минуту опасности. Вдруг, они останавливаются, притаившись в кустах. Все идет тихо. Вскоре мальчик ощущает на своей шее очень тяжелую вещь. Потом он ощущает едва легкий поцелуй в лоб.
— Удачи… — раздается тот самый мужской голос.
Дальше отдельные картинки, которые уже раньше снились Саймону в прошлом, еще в раннем детстве: серо-зеленые глаза и яркое сияние их множества переплетающихся разноцветных линий…
Саймон проснулся. Голова ужасно болела. Раскалывалась надвое, если можно было так сказать. Боль постепенно прошла. Парень встал. Дана крепко спала, не заметила даже, как он проснулся. Ну и хорошо. Пусть спит дальше. Незачем ее сейчас беспокоить.
Саймон на цыпочках направился через всю комнату к большому окну, открыл его и вгляделся в просторную даль ночного Лондона, размышляя…
«Понятно, как я попал в детдом. С помощью камня. Но, откуда я… неужели я могу быть из другого мира… или времени… даже не верится!»
Биг-Бен, размером с карандаш, величественно возвышался над всем городом. Пока Саймон смотрел на башню, его окутывал свежий морозный бриз. Какое же непередаваемое ощущение свежести. Парню стало намного лучше. Вдруг, пришло непреодолимое желание взять да полететь, как Питер Пэн, просто раскинув руки в стороны и летать. И еще дотронуться до огромных стрелок Биг-Бена.
Опустив взгляд вниз, Саймон увидел то, что ему сильно не понравилось. К дому приближались знакомые ему личности, Игнотус и Констанс.
Саймон, плевав на все, подбежал к кровати и начал сильно трясти Дану из стороны в сторону.
— Дана, просыпайся! ЖИВО!
Девушка проснулась, громко зевнула.
— Чего тебе?
— Вставай, они здесь!
— Кто? — спросила Дана, но тут же все поняла. — О, нет! Что же делать?!
— Бегом будить Труди!
Внизу, на первом этаже, громко постучали в дверь.
— Быстрее! — крикнул Саймон.
Ребята пулей вылетели из комнаты, помчались по коридору прямо в комнату экономки. Та не спала, лежала на кровати и при свете свечи читала газету под названием «The Times».
— Ребята, в чем дело? — Сонным голосом поинтересовалась она. — Вы словно приведение увидели…
— Они пришли Труди, те самые люди, что хотят забрать мой талисман!
Труди встала. Она была настроена серьезно.
— Ладно, вы берите свои вещи и прямиком за мной, я проведу вас к черному входу. Не стойте, действуйте!
— Хорошо, — со страхом прошептала Дана, боясь, что их могут подслушивать.
Они с Саймоном побежали в комнату, не помня себя от страха. Они взяли каждый по своему рюкзаку, нехотя, но Дана взяла несчастного Джесси прямо за шкирку и бросила в рюкзак, получив в ответ гневные шиканья, также быстро выбежали в вестибюль, сильно не шумя. Труди приказала подросткам взглядом следовать за ней. В дверь теперь стучали намного громче.
— Скорее! — торопила их Труди, с тревогой озираясь на дверь.
Оказавшись на кухне, девушка немедленно последовала к обычной двери из красного дерева. Ребятам ничего не оставалось, как только продолжить следовать за ней. Труди, не спеша, повернула ручку двери, она с тихим щелчком открылась. Потом экономка обернулась к детям. Морозный воздух прорвался в помещение, потушив остатки тлеющего огня в камине. Труди глубоко вздохнула:
— Эх, удачи вам, ребята, — горько прошептала она. — Приятно было с вами познакомиться. Теперь бегите, я задержу этих людей!
— Но как же вы?! — испугался Саймон, переживая за несчастную мисс Бекер.
— Обо мне не волнуйтесь, со мной все будет хорошо. Ну все, бегите, давайте!
Саймон, Дана дружно закивали головами и двинулись бежать, не забыв весело помахать на прощание своему спасителю. Труди махала им до самого конца, не прекращая до тех пор, пока они не скрылись из виду за желтым домиком.
Задерживаться долго экономка не стала, побежала прямиком в вестибюль открывать дверь. Оттуда все еще доносился раздраженный стук в дверь. Девушка смело подошла, находясь на грани между решительностью и колебанием. Наконец, собравшись с мыслями, Труди взялась за железную ручку, но не успела она ее повернуть, как невидимая звуковая волна отбросила ее к дальней стене. Дверь слетела с петель, громким треском упав на пол. Внутрь вошли двое людей в черных мантиях, мужчина и женщина, и выглядели они довольно угрожающе. Труди побоялась двинуться с места. Женщина первой подошла к ней.
— Где они? — с холодом поинтересовалась она.
Девушка промолчала, отвернула взгляд от женщины, смотря в другую сторону. Получалось так, как будто она ушла в астрал.
— Я тебя спрашиваю! — с ненавистью прорычала женщина, сильно сжав правую руку.
Труди не сразу поняла, что задыхается. От кислородного голодания голова кружилась, горло сжали до невозможности! Девушка отчаянно хватала руками пустое пространство. Женщина продолжала:
— Где они?!
— Я не понимаю, о чем вы? –— прохрипела Труди.
Пару секунд горло беспощадно душили, пока мужчина, все это время спокойно стоявший рядом с тем местом, где всего минуту назад стояла дверь, не сказал:
— Констанс!
Констанс послушалась Игнотуса и перестала сжимать руку, тем самым перестав душить несчастную девушку. Та мирно лежала, потеряла сознание от нехватки воздуха.
— Черт! — злобно выругался Игнотус. — Хотя бы один раз можно не пользоваться телекинезом, чтобы люди не теряли сознание!
— Извини, — ехидно сказала Констанс. — Не смогла удержаться…