Я поежилась. Все так. Знакомые мне матроны обычно занимались хозяйством, рожали детей, сплетничали и соревновались в дороговизне нарядов и украшений. Мама очень отличалась от сестер отца, тетушек и прочих родственниц. Но папа ее, несомненно, любил, уважал и оберегал. Как и она его.
Я вздохнула и отчиталась:
– Пообщалась практически со всеми новичками, наиболее достойными мне показались господа ля Нэж, де Троллон и Пардиз, но, возможно, мы просто мало о них знаем.
– Я уточню, – госпожа де Суисс нашла в толпе взглядом моих кавалеров и прищурилась. – Не стой здесь долго, Мирана, матушка уже спрашивала, где ты.
Я тоскливо посмотрела в окно – на блеск факелов, на рельеф замковой стены, и, оставив шаль на плечах, двинулась в гущу гостей. Танцевать я больше не хотела, но ведь можно сесть за карточный стол и поболтать с претендентами за «мушкой».
Увы, карточная игра меня тоже разочаровала. Кто-то был чересчур азартен и несдержан на язык, кто-то не утомлял себя счетом карт и очков, кто-то вообще считал, что женщины глупы, и за стол, крытый зеленым сукном, садятся лишь для флирта. Проиграв пригоршню мелкого серебра, я оставила картежников и вернулась к танцам. К счастью, настало время танцев медленных, церемонных и торжественных. В них, не стесняясь, выходили в круг и господа в солидных летах, и дамы с детьми. Эти танцы считались сложными и доступными лишь для старшего поколения, но молодежь тоже принимала в них участие. Обычно дочери танцевали с отцами, сыновья с матерями, и эта часть бала порой была особенно зрелищной, пусть и очень размеренной.
Меня пригласил отец. Я вздохнула с облегчением и послушно присела в книксене, а потом подала руку, чтобы папа вывел меня в центр круга.
– Испугалась? – отец красиво поклонился и изогнул руку. Я снова присела и ровно так же подняла кисть, чтобы покружиться рядом с ним, едва соприкасаясь кружевными воланами.
– Скорее растерялась, – ответила я, снова кланяясь.
– Значит, никто не привлек особенного внимания?
– Никто, – призналась я. – Папа, почему большая часть кавалеров кажется или глупыми юнцами, или жестокими негодяями?
– Потому что ты слишком серьезно отнеслась ко всему этому, – с легкой улыбкой отец поднял наши руки над головой, едва касаясь кончиками пальцев, и мы снова разошлись, чтобы поклониться друг другу.
К завершению танца я улыбалась – папа сумел отвлечь меня, а еще сказал, что, если я не выберу жениха, он обручит меня со своим секретарем. Обычный, но немного занудный молодой человек был благонадежен и невозмутим. Я вздохнула и согласилась, что это не такой плохой вариант – я останусь жить в замке Дерров, и в моей жизни мало что изменится. Но… оставалось столько вопросов!
Вскоре прием закончился, и мы устало сели в малой гостиной – поужинать. Матушка разрешила замученным слугам поставить простые блюда на стол и уйти. Братья вяло ковырялись в тарелках – трое младших уже спали, их вообще не пустили на прием, а двое старших немного покрутились вначале, пока встречали гостей, а потом наблюдали за танцами с галереи, и как я подозреваю, не только наблюдали, но и проказничали.
Когда еды на тарелках поубавилось, матушка взяла бокал с бренди и спросила:
– Мирана, тебе кто-нибудь приглянулся?
Я огорченно покачала головой.
– Что ж, время еще есть, надеюсь, его величество не станет спешить, – попыталась оптимистично вздохнуть мама.
Отец вздохнул не так легко:
– Сегодня ко мне подошли два десятка господ с желанием обсудить возможный брачный контракт.
– Было что-то интересное? – подняла брови матушка.
– Если считать интересным желание ограбить мою сокровищницу, отрезать изрядный кусок земель и прихватить фамильные драгоценности на сдачу, – хмыкнул граф.
– И что ты сказал этим прохвостам?
– Что моя дочь мне так дорога, что я никогда не отпущу ее! – пафосно сказал отец, и мы дружно захихикали.
Между тем госпожа де Суисс успела поболтать с экономкой и натравить нашу болтушку Кайю на тех, кто поджидал хозяев в кухне. Барон ля Нэж оказался нищим разгильдяем, которого в жизни интересовали только охота, собаки и ружья. Его лакеи были самыми оборванными в нашей уютной трапезной для слуг и при этом уверяли, что оделись в лучшее, собрав уцелевшие части ливрей со всего персонала охотничьего замка барона. Де Троллон был вполне приличным молодым человеком, но желание срочно жениться было вызвано необходимостью дать приданое шести младшим сестрицам, а также содержать мать-вдову. Одно жалованье мелкого чиновника в округе графства Дерр никак не помогало в решении этой проблемы. К тому же отец де Троллона вынужден был распродать фамильные земли, так что всей собственности у семьи осталось – маленький особнячок в столице провинции Дерр – Дерристоуне, да образование, которое успел получить этот молодой человек.