Когда он услышал новость от сестры и представил себе, что больше никогда не увидит прекрасную обаятельную улыбку и чудесные голубые глаза землянки, то вдруг почувствовал, что земля уходит у него из-под ног и в душе разливаются такие сильные опустошение и одиночество, что в пору пойти и утопиться. Молодому ксенту немного полегчало лишь тогда, когда Глафира обмолвилась, что говорила с Настей и Ильей по магическому шару: это означало, что возможность хоть изредка видеть и слышать землянку всё-таки сохранилась. Однако не смотря на это, для Сантэна его бурная реакция на отсутствие иномирной гостьи стала неожиданностью, поскольку как бы сильно ему не нравилась Настя, он всё же осознавал, что она никогда не будет принадлежать ему и останется лишь близким другом. И вот теперь сын графа Стофорширского лежал на кровати и растерянно пялился в потолок, пытаясь вернуть себе утраченное душевное равновесие.
Тут в дверь постучали.
— Кто там? — насторожился Стэн, поскольку после ужина он всем сообщил, что слишком устал после путешествия и потому решил лечь спать пораньше.
— Сын, это я — услышал он голос графа — Ты еще не уснул? Можно войти?
— Входи — осторожно пригласил ксент отца, гадая, что могло понадобиться от него родителю.
Граф Стофорширский вошёл и огляделся:
— Лежи-лежи, не вставай, я всего на несколько крупинок — предупреждающе поднял он руку и присел в кресло, находящиеся рядом с письменным столом — Я просто зашел тебе сказать, сынок, что завтра с утра я уезжаю в Лиар. Мэтр Лаврентий передал мне, что король Анхельм объявил общий сбор всех своих вассалов. А раз дело касается всех, значит будет обсуждаться вопрос государственной важности — граф Гарольд задумчиво посмотрел вдаль и снова сосредоточил все внимание на сыне — Обычно я брал тебя с собой во все свои поездки, но не в этот раз. Тебе уже пора учиться управлять нашим графством самому, Стэн, без моих и дядюшкиных подсказок. Я считаю, ты достаточно подготовлен и сможешь здесь управиться без нас несколько дней, пока длится совет. Это станет твоим испытанием перед церемонией передачи нашего графского титула. После моего возращения, я проверю как идут дела и, если всё будет благополучно (а я не сомневаюсь, что так и будет), мы проведем церемонию. А уж после этого я отправлю послание графу Томлинскому, в котором попрошу у него разрешения заключить твой династический союз с его младшей дочерью Вероникой… — граф внимательно вгляделся в нахмуренное лицо Сантэна и пояснил — Я считаю, сын, мы и так слишком сильно затянули с твоей женитьбой. Я дал тебе время, как ты и просил, но что-то я не заметил никаких положительных сдвигов в данном вопросе. Ты по-прежнему игнорируешь всех молодых леди, что хотят познакомиться с тобой поближе. Не спорь! — вскинул руку озабоченный отец, пресекая попытку Стэна что-то сказать — Я не слепой и внимательно за тобой наблюдал. Леди Камилла и леди Розалинда из кожи вон лезли на последнем балу, чтобы обратить на себя твое внимание. А ты что? Смотрел на них как на пустое место и, едва только позволили приличия, поспешил покинуть сиё прекрасное общество. За все время, ты проявил интерес лишь к Настии, но она — иномирянка и в силу понятных причин женой твоей стать никак не может.
В общем, я считаю вопрос о сватовстве к Томлинским решеным. Так что если у тебя есть на примете какая-нибудь другая достойная нашего рода кандидатка, то лучше скажи мне об этом сейчас, Стэн, пока я еще не послал Талсу весточку, что мы приедем — граф Стофорширский вопросительно уставился на хмурого наследника — Итак? — поторопил он Сантэна, видя, что тот не очень-то хочет отвечать.
Бедный молодой ксент, припертый отцом к стенке, тяжело вздохнул и выдавил из себя:
— Нет, отец, у меня никого нет на примете.
— Я так и думал — заключил Граф Гарольд и встал с кресла — Что ж, в таком случае готовься: сразу после церемонии мы едем к Томлинским. Нет смысла тянуть. Я сообщу о нашем визите графу Талсу на совете — отец направился к двери, на ходу давая последние напутствия — Выспись как следует, сынок, завтра тебе предстоит сложный день. Перед отъездом мы соберем всех слуг, и я отдам заключительные распоряжения, а дальше уж ты сам. Доброй ночи, Стэн — с этими словами дверь за родителем закрылась.
Выждав короткое время, молодой ксент вскочил с кровати и заметался по просторной комнате: «Да за что мне это?!!» — мысленно вопил он — «Ойл Всемогущий, ну скажи, чем я так перед тобой провинился??! Почему отец считает, что он вправе распоряжаться моей судьбой и счастьем как ему будет угодно?! Почему я вообще должен жениться?? Почему я не могу просто жить один?! Почему? Почему?! Почему?!!» — в бессильной ярости ксент пнул подвернувшееся кресло и больно ушиб палец. Взвыв и заскакав на одной ножке, Стэн плюхнулся в ничуть не пострадавшее кресло и обессиленно выдохнул.
Как ни странно, физическая боль отрезвила его и заставила примириться с неизбежным: «Видно судьба у меня такая» — уныло подумал графский сын — «Везет же айлам! Они могу выбирать на ком жениться без родительских подсказок, и никто не ограничивает их во времени… И зачем я только родился графом?.. Да еще и Настиа покинула меня так скоро» — не к месту вспомнилось ему — «Наверное, даже обещанный талисман мне сделать не успела. А даже если бы и успела, какой в нем прок теперь, когда отец закусил удила и вознамерился меня женить во что бы то ни стало? Все бесполезно!» — тоскливо вздохнул Сантэн — «Единственное, что остается — это смириться и надеяться, что эта Вероника всё же имеет хоть каплю мозгов и с ней удастся если не подружиться, то хоть договориться не отравлять друг другу жизнь!» — с этой несчастной мыслью графский сын доковылял до кровати и завалился спать.
Глава восьмая
Фаина Находкина сидела за праздничным столом вместе с подругами в их общажной комнате. Повод был более чем серьезный — одна из подруг, Кристина, собралась выходить замуж и устроила по этому случаю девичник. Девушки пили дорогое вино и закусывали сырной нарезкой и фруктами.
Вообще-то сегодня была очередь Фаины готовить ужин, но виновница торжества решила ограничится скромным фуршетом, опасаясь, что на умопомрачительно вкусные запахи фаининой стрепни соберется слишком много лишнего народу, а Кристине хотелось посидеть с близкими подругами в узком кружке.
Посиделки длились уже почти два часа, все участницы были слегка навеселе, расслабились и начали подшучивать над невестой:
— Тинка, а что же твой Витёк так долго собирался и сделал тебе предложение только сейчас? Вы же, кажется, уже пять лет встречаетесь? — поинтересовалась Лена, весело блестя синими глазами.
— Ой, и не говори, Ленусь — отозвалась Кристина с улыбкой — Просто Виктор у меня очень основательный — он хотел сначала точно убедиться, что мы подходим друг другу (хотя мне было это понятно с самого начала). Потом, наверное, долго выбирал подходящее кольцо… Я как-то раз, убираясь в его квартире, случайно нашла ювелирный каталог. Он валялся в пыли под диваном. Взяла, полистала ради интереса — так там в разделе колец практически всё было исчиркано и перечиркано ручкой так, что самих изделий почти не было видно. Помню, я еще тогда подумала, что это он кольцо своей маме выбирал на юбилей (я каталог нашла как раз незадолго до ее дня рождения), а вот теперь оказалось, что мне… — девушка поднесла окольцованную руку поближе к электрическому освещению и полюбовалась завораживающим блеском золота, бриллиантов и сапфиров.
— Ой!! Дай посмотреть!!! — восторженно запищали Вера и Лена, Фаина промолчала, но тоже заинтересованно вытянула шею.
Рука с кольцом была благосклонно вытянута в сторону замерших от восхищения девушек. Впрочем, Лена и Вера быстро стряхнули с себя благоговейное оцепенение и принялись вертеть многострадальную конечность во все стороны, пытаясь рассмотреть кольцо получше.
— Эй! Полегче! — возмутилась Кристина, пряча в глазах довольную усмешку — вы мне так руку оторвете!
— А тебе, что? Жалко? — пошутила Вера — Как оторвем, так и обратно пришьем. Когда еще мы на такую красоту посмотрим, правда Фая? — обратилась она за поддержкой к Фаине и поднесла кристинину ладонь почти к самому ее носу. Не ожидавшая ничего подобного девушка, инстинктивно отшатнулась, но затем все же взяла окольцованную ладонь невесты, отодвинула на приемлемое расстояние для разглядывания и недовольно пробурчала в сторону Веры: