Только тут Анька обратила внимание, что и перед компьютером ее бумажки с записями лежат не так. Кто-то явно просматривал рисунки славянских оберегов, которые она рисовала, чтобы понять, что за чудо-юдо свалилось на ее голову. В самом низу оказался рисунок талисмана, хотя она оставляла его сверху, чтобы еще раз подумать, что он означает. Кто же был этот таинственный незнакомец, который все тут перерыл?
Наконец до нее дошло, что к ним в квартиру залезли, несмотря на оперативную смену замков. Холодок кольнул сердце, и она бросилась к коробочке с двумя золотыми колечками. Облегченно выдохнула, когда нашла их на своем месте. Затем полезла в книжный шкаф проверять свою заначку. Деньги лежали там же, и было видно, что книгу никто не вытаскивал. Анька всегда ставила ее определенным образом, чтобы знать, не брал ли Гоголя кто-то кроме нее. Потому что у мамы одно время была дурацкая привычка проверять ее заначку и спрашивать потом, куда Анька подевала две тысячи, так ничего и не купив. Мамуля была безмерно любопытной, но объяснять каждый раз, что Анька просто проела их в кафешке с подружками, надоело. Поэтому она однажды твердо наказала маме больше туда не лазить и даже пару раз поругалась с ней из-за того, что книжка стояла неправильно. С тех пор мама перестала вмешиваться в Анькину «финансовую деятельность», и она успокоилась.
В общем, ничего другого кроме некоторых предметов не на своих местах и переложенных рисунков она не обнаружила. Тем не менее, это озадачило ее больше, чем обычный грабеж. Сначала убили соседа и что-то искали у него квартире так, что перевернули все вверх дном. Затем украли у Аньки ключи и после смены замков все равно залезли, чтобы забрать что?! Ничего! Как-то это странно и непонятно. Но тут же вспомнилось, что случилось с талисманом и с ней вчера, и детали пазла потихоньку стали вставать на свои места.
Открытие археолога Романовского, о котором он хотел рассказать именно ей, таинственное появление после их беседы загадочного талисмана в ее сумочке и случившаяся затем смерть соседа связались воедино. Все вертелось вокруг этого злополучного талисмана, который теперь лежал у нее перед носом. «Да и фиг с ним, что залезли, не вызывать же из-за этого полицию. Ведь ничего не украли», – ей почему-то нисколько не хотелось посвящать в это дело полицейских. За последнее время в ее жизни их стало как-то слишком много.
Анька посмотрела на свою обожженную руку, размотав эластичный бинт, под которым еще утром перед выходом на работу спрятала красный рисунок на ладони. Зачем людей пугать? Да и зачем отвечать на вопросы, что это за странный рисунок, откуда он взялся, больно ли ей и на прочую ерунду, возникающую в головах сердобольных покупателей, когда они видят такое. А так ответ простой – растянула руку на занятиях по йоге. Кстати, никто сегодня об этом даже не спросил. Почти.
Она присмотрелась к ладони, вглядываясь в узор. Красные значки Стрибога и Ярилы заметно побледнели, и рука почти не болела. Но дотронувшись до узоров кончиками пальцев, она почувствовала небольшую боль. Тогда Анька стала растирать ладонь, как делала всегда, чтобы больное место быстрее проходило, гладя его по часовой стрелке пальцами правой руки. И вдруг почувствовала внезапный прилив тепла к рисунку. Сразу же перестала тереть и резко отдернула руку, боясь, что ладонь начнет гореть, как вчера. И тут ощутила, как вслед за опустившейся правой рукой полетел поток теплого ветра, обрушившись вниз и раздувая по сторонам легкую пыль на полу, который она вчера так и не помыла. Через мгновение все затихло.
«Вот черт. Я совсем забыла, что теперь могу управлять ветром! Что же мне со всем этим делать? Как им управлять-то? – спохватилась она. – Хоть бы какие-нибудь инструкции к талисману прилагались. Пожалуй, надо пошариться в интернете, он все знает. Ну, хотя бы чуть-чуть». Она включила компьютер и до самой ночи сидела, пялясь в экран, пока не стали слипаться глаза. Ничего нужного она не нашла, кроме каких-то легенд о славянских богах и предложений купить обереги на все случаи жизни. Плюнув, в конце концов, она легла спать, решив поступить как Скарлетт из «Унесенных ветром». Я подумаю об этом завтра…
Следующий рабочий день был таким же обычным. Кроме одного момента. Высокий седовласый господин средних лет, ухоженный и в дорогом пальто, покупая шикарный букет, заинтересовался ее замотанной рукой. Сначала он пристально смотрел на нее, сверля своими серо-стальными глазами и наблюдая, как она подбирает ему цветы. И было видно, что он думал о чем-то другом. Затем стал выспрашивать, что с ней случилось, когда и как. Удивившись его интересу, ведь обычно такую ерунду спрашивают любопытные старушки-дачницы, она ответила, что на занятиях по йоге плохо размялась и случайно потянула руку. Только и всего. На другие вопросы отвечала однообразно, придерживаясь этой версии с вежливой улыбкой, стараясь в то же время не обидеть богатого покупателя своей неразговорчивостью.