– Господин доцент, я не считаю, что вы нам врете. Ни в коем случае. Просто мне показалось это… – он долго подбирал слово, чтобы снова не обидеть деятеля науки, и наконец, сказал, – это странным. Просто мы чего-то недопоняли. Расскажите, как этот талисман двигался.
Доцент оживился и, решив оправдаться, стал объяснять:
– Нет, он не бегал по столу, и ножки у него не появились. Это вы лишнего хватили, господин полицейский. У него двигались линии переплетения на рисунке, – увидев, что слушатели опять его не поняли, он взял листок бумаги и стал на нем что-то чертить, вытащив из кармана пиджака серебристую ручку. – Вот, – он протянул им лист, – тут я нарисовал первоначальные линии талисмана, – он ткнул концом ручки в левый рисунок, где схематично были прочерчены несколько перекрещенных линий и молний, изображающих Черное Солнце, причем на Анькин талисман они мало походили. – А тут после прочтения стиха, – он ткнул в правый рисунок.
Анька пододвинула листок к себе поближе, чтобы лучше разглядеть, что там начеркал доцент. Саша тоже рассматривал рисунок, выглядывая из-за Анькиного плеча. Ему было не понятно, что там изображено, но он сделал вид, что все понял. Только одна Анька смекнула, в чем тут дело. На правом рисунке был изображен талисман, смутно напоминающий такой, каким она его запомнила, когда разглядывала и искала подобный на сайте покупок славянских оберегов. Знак Стрибога в центре, затем изломанные линии двенадцати молний Черного Солнца, совпадающие с солнечными лучами Ярилы в следующем круге. На левом рисунке молнии Черного Солнца были повернуты на некоторый угол, вследствие чего их окончания уже не были продолжением солнечных лучей Ярилы. Похоже, именно этот поворот активировал талисман. Или оживлял его, как считал профессор.
Анька забрала листок со стола и, положив его в Сашину папку, сказала:
– Мы заберем его с собой. Нам он будет нужен для проведения экспертизы и поисков артефакта. А вы случайно не знаете, где он сейчас, этот талисман? Может случайно затерялся у вас где-то в научных закромах?
Она опять строго посмотрела на Власова, который как-то удрученно съежился под ее взглядом.
– Нет, у нас его нет. Я бы сам с радостью… – ответил он и осекся.
– Что же вы? Договаривайте, – усмехнулась Анька и продолжила за него. – Вы бы сами хотели им завладеть и присвоить открытие Романовского себе. Скажете не так?
– Почему присвоить?! – доцент разозлился не на шутку и повысил голос. – Он умер, но его открытие не должно пропасть, я ведь вам говорил об этом. Для науки не важно, кто сделал открытие, для науки важно, чтобы оно приносило пользу человечеству, – закончил он пафосно.
Анька смотрела на него и улыбалась, даже похлопала в ладоши:
– Браво, господин доцент. Отлично у вас получается оправдать свою подлость наукой. Браво. Может, скажете, сколько вам заплатили, чтобы вы продали профессора?
Тот даже поперхнулся, и было видно, как с него мгновенно слетела спесь. Он испуганно похлопал глазами, да так и остался сидеть с открытым ртом. Саша с удивлением посмотрел на Аньку, восхищаясь, как она совершенно по-следовательски, как будто у нее был большой опыт в допросах, подцепила Власова. «У девчонки было бы большое будущее, пойди она на юридический, – подумал он в этот момент, а в следующий момент подумал о другом. – Эх, какая она красивая. Чего только, не пойму, она меня прокатывает. Вроде целоваться не отказывается, а вроде не хочет. Фиг поймешь этих баб, что у них на уме». В итоге решил, что она просто хочет казаться первое время недоступной, и видимо придется это время переждать, пока она привыкнет к нему как к мужчине.
Анька нравилась ему. Даже очень. Со своей работой оперативника он как-то растерял всех своих подруг, с которыми периодически встречался во время учебы в институте, ничего никому не обещая и ни к кому не относясь серьезно. Иногда позванивал бывшим и вдруг обнаруживал, что то одна, то другая оказывались замужем. А новых заводить ему было некогда. Потому что после института с головой погрузился в мир сыска. И тут так удачно подвернулось знакомство с Аней, показавшееся ему знаком судьбы. Сейчас, думая об этом, он смотрел на нее и восхищался.
– Так сколько, – Анька строго переспросила все еще молчавшего доцента. – И кто вам заплатил, тоже скажите. Мы многое знаем, поэтому вам нет смысла увиливать, – Анька ввернула фразу, миллионы раз услышанную из телевизора, когда там показывали детективы или работу нашей доблестной милиции-полиции.
– Он меня сам нашел, – начал медленно говорить Власов. – Мужчина, высокий, узкое благородное лицо, черное длинное пальто, не знаю из чего, я не разбираюсь в материалах, из которых пальто шьют.