Потом она любящими глазами смотрела, как Линкс, посадив ребенка себе на плечи, галопом взбежал по лестнице, а Линкольн Роберт, вцепившись крохотными пальчиками в его волосы, визжал от восторга. «Джори, как всегда, права, – решила Джейн. – Нужно оставить все страхи при себе и всячески внушать Линксу, что он всемогущ».
Несколько часов спустя в высокой башне замка Дамфрис, где жили женщины, Роберт вытянулся наконец во весь рост на кровати, а Джори легла поперек его мускулистого тела.
– Этой ночью ты была яростной, как тигрица, моя милая. Чем вызвана такая страсть?
– Ты ответишь на призыв взяться за оружие?
– Так это страх потерять меня сделал тебя такой ненасытной?
– Да! – сказала она, укусив его в плечо.
– Нет. Я буду охранять Галлуэй, Аннандейл и Ланарк, иначе головорезы Уоллеса разорят все низины Шотландии. Меня, похоже, не призовут на войну.
– Я говорю не о том, что потеряю тебя на войне.
– Как еще ты можешь потерять меня? – недоуменно спросил Роберт, накручивая на палец прядь ее светлых волос.
– Ты не хуже меня знаешь, что наше расставание неизбежно.
Он приподнял ее подбородок и заставил посмотреть себе в глаза.
– Ты никогда не задумывалась о будущем, всегда довольствуясь настоящим. Что случилось?
– Роберт, я знаю, как ты можешь получить корону! – пылко сказала Джори. – Если граф Ольстер поддержит тебя…
– Милая, де Бург владеет половиной Ирландии, и там он – король. Разве я могу предложить ему то, чего у него еще нет?
– Ты можешь обручиться с его дочерью и сделать ее своей королевой, – прошептала она. – Не многие из отцов смогут отказаться от такого.
– Но Элизабет еще ребенок!
– Если бы ты перестал смотреть только на меня, любовь моя, то давно заметил бы, что Элизабет совсем не дитя и что она сходит по тебе с ума.
– Хватит! – сказал Роберт и закрыл ей рот долгим и страстным поцелуем.
– Обещай мне, что ты подумаешь об этом.
– Джори, сердце мое, ты слишком хорошо знаешь меня и должна понимать, что я буду думать о другом.
В другой башне Джейн, которая для храбрости опрокинула в себя два кубка вина, пребывала в игривом настроении и смеялась по всякому поводу и без него.
– Что-то ты слишком веселая сегодня, а я уж боялся слез из-за того, что мне снова надо воевать.
– Тише! Я ни капельки за тебя не боюсь! – Она толкнула Линкса на кровать и провела руками по его обнаженным ногам. – Твои мускулы словно из железа. Боже, я слабею от желания!
– Ты слишком долго общалась с Джори, – поддразнил ее Линкс, – и превращаешься в маленькую эгоистичную распутницу, которая только и думает об удовольствиях.
Джейн села на корточки и уставилась на него круглыми, слегка осоловевшими глазами.
– Ты не прав, Линкс, – возмутилась она, – ты увидишь… Джори может быть абсолютно бескорыстной. Она такая благородная, и я обожаю ее! – Непрошеная слеза скатилась по щеке Джейн.
– А я обожаю тебя! – воскликнул Линкс, поняв, что ее смех и веселье – всего лишь бравада. – Я знаю, как нужно поступить, чтобы избавить тебя от этих глупых слез.
– Как?
– Заняться любовью.
Вино подействовало, и Джейн захихикала:
– Я вспомнила нашу первую ночь, сразу же после обручения. Я была такая наивная и неопытная, а ты такой вежливый и скованный…
– Даю честное слово, я не был так уж скован, – усмехнулся Линкс и положил ее руку на свою плоть, с которой пальцы Джейн творили чудеса.
Они еще долго занимались любовью, и Линкс де Уорен искусно осушил слезы жены.
Эдуард Плантагенет собрал в Эдинбурге военный совет, на котором военачальники обсуждали дальнейшую стратегию. Королю, как и наместнику, было за шестьдесят, и годы брали свое.
– Численность противника не столь важна, главное – имеющееся у него оружие. Хорошо ли они вооружены? – спросил король.
– Когда я воевал с шотландцами в последний раз, они представляли собой толпу безоружных дикарей, – заявил Бигод.
– С тех пор им удалось приобрести немало оружия, большая часть из которого наше, – сухо сказал Джон де Уорен.
– Каким это образом? – спросил Эдуард.
– Сир, они кружат над полем битвы словно вороны, забирая оружие и доспехи погибших, и кроме того, Уоллес часто нападает на наши обозы.
– Чьи обозы? – спросил Эдуард и осмотрел присутствующих пронзительными голубыми глазами в поисках провинившихся.
Вид у Перси был глуповатый – ведь он потерял три обоза.
– Сир, их основное оружие – шестифунтовое копье, которое является смертельным для нашей кавалерии. – Линкс де Уорен считал, что король возлагал слишком много надежд на кавалерию, игнорируя другие возможности. Но сам Линкс командовал большим отрядом тяжелой кавалерии и опасался, что, если выскажет свои предложения, его сочтут трусом. Тем не менее он продолжил: – Сир, полагаю, что против шотландцев мои валлийские стрелки намного эффективнее. В этом случае потери не столь велики, потому что они воюют, не входя в соприкосновение с врагом. Стрелы, выпущенные из большого лука, летят в три раза быстрее, чем стрелы из арбалета, и это оружие гораздо эффективнее, когда солдаты противника защищены войлочными кольчугами. Но король отличался упрямством:
– Я всегда полагался на мою кавалерию!
– Во Франции – да, но не в Шотландии, где на много миль простираются болота и топи, в которых безнадежно вязнет тяжелая кавалерия.