Джейн была десятым ребенком в семье. Мать умерла при ее рождении, и девочку воспитывала бабушка Меготта, чрезвычайно гордившаяся своим происхождением. Когда ее дочь вышла замуж за Джока Лесли, Меготта пришла в ярость оттого, что та отдала себя мужчине, в жилах которого текла не только кельтская кровь. А потому с удвоенной энергией следила за тем, чтобы ее внуки воспитывались по древним законам.
Джейн была любимицей Меготты. Девушка обладала врожденным даром целительницы, которым ее наделили – по твердому убеждению бабушки – древние кельтские богини. Меготта также надеялась, что у внучки удастся развить и способность к ясновидению, признаки которого уже были заметны.
Дверь их каменного дома была распахнута настежь, и Джейн услышала голоса двух своих замужних сестер, о чем-то споривших с бабушкой. Щеки девушки залились румянцем, когда она поняла, что предметом разговора на повышенных тонах является она сама.
У сестер были причины сердиться на нее: отец и бабушка всегда относились к ней по-особенному, разрешая свободно гулять по лесам и общаться с животными. Но она не догадывалась о том, как сильно завидовали сестры ее красоте: огненно-рыжим волосам и роскошному гибкому телу.
– Не лезьте не в свое дело! Джейн предназначена для более возвышенного, чем заурядное замужество. К тому же она еще слишком молода, – твердо заявила Меготта.
– Слишком молода?! – воскликнула Мэри, ожидавшая шестого ребенка. – В ее возрасте у меня было уже трое детей.
– Дикость Джейн неестественна, и она должна попытаться побороть ее, – заявила Кейт. – Люди уже шепчутся о том, что за нашей маленькой скромницей никто еще не ухаживал. Мужчины считают Джейн скорее ведьмой, чем женщиной, и в этом твоя вина. Ты забила ей голову глупыми суевериями кельтов.
– Вы должны гордиться своим кельтским происхождением! Нет ничего важнее крови!
– За исключением помолвки и замужества, – возразила Мэри. – Отцу придется заплатить немало денег, чтобы кто-то согласился взглянуть на нее.
Джейн чувствовала себя свободной и раскрепощенной в лесу среди животных, но была скованна и замкнута в общении с людьми и совершенно не интересовалась тем, что занимало остальных девушек: поисками мужа и устройством собственного дома. Она понимала, что необычные способности делают ее непохожей на других, и старалась не показывать своих чувств, опасаясь насмешек.
Но сегодня девушка не смогла сдержаться и, едва переступив порог, вмешалась в спор:
– Мне не нужен никакой муж! Я предпочитаю жить с отцом и бабушкой.
Сестры были замужем за пастухами и имели за пределами замка собственные каменные дома.
– Она и не представляет, чего хочет себя лишить! – расхохоталась Кейт.
– Думаю, нужно просветить ее по поводу того, что происходит между мужчиной и женщиной, – ответила Мэри.
– Бесстыжие! – закричала на них Меготта. Джейн вспыхнула, но сдержала гнев.
– Все в порядке, Меготта. Я прекрасно знаю, что бывает между мужчиной и женщиной; просто мне это не интересно. Мужчины мне кажутся… – она хотела сказать «страшными», но вовремя спохватилась, подумав, что сестры еще больше будут смеяться, и закончила: – …грубыми.
Джейн никогда никому не рассказывала, что однажды на нее набросился прятавшийся в лесу человек – он скрывался там, чтобы не идти в солдаты. Ей удалось отбиться при помощи ножа для срезания целебных трав, но это нападение вселило в нее страх перед незнакомыми мужчинами.
– Грубыми могут быть и женщины, – заявила бабушка. – Отправляйтесь-ка по домам, пока ваши прекрасные мужья не задали вам трепку за то, что вы опоздали с обедом.
Сестры пожали плечами: побои были неотъемлемой частью замужества.
Джейн мечтала о другом. Меготта научила ее тому, что знали в древности кельтские жрицы, и девушка хотела посвятить свою жизнь приготовлению целебных снадобий из растений и лечению людей и животных Дамфриса.
В дверях показался младший из братьев, Кейси. Он был самым молодым мужчиной в клане Лесли, неженатым, поэтому еще жил дома и выполнял обязанности конюха. Он очень любил лошадей и умел обращаться с ними.
– У меня кобыла ожеребилась двойней. Один здоров, но без твоей помощи, Джейн, второго я потеряю.
Не говоря ни слова, Джейн последовала за любимым братом в обширные конюшни замка. Седьмой сын Джока Лесли тоже обладал необычными способностями. Между двумя младшими детьми в семье существовало особое взаимопонимание.
Жеребенок одиноко лежал на соломе. Джейн опустилась рядом с ним на колени и увидела, как по маленькому телу пробегает легкая дрожь. Девушка знала, что умелые прикосновения важны для жизни не меньше, чем еда. Она положила ладони на шею жеребенка и принялась гладить ее плавными и медленными движениями, сопровождая их ласковой речью. Пройдясь по спине и животу новорожденного, она вернулась к его морде и шее. Постепенно массаж становился энергичнее, а пальцы вдавливались в шкуру и захватывали ее, как это делал бы шершавый язык матери, если бы жеребенок подавал больше признаков жизни.
– Сегодня около пруда я повстречалась с рысью. Кейси уловил волнение в голосе сестры.
– Ты не испугалась?
– Я была в ужасе… сначала. Подумала, что рысь собирается убить выдру, с которой я играла, и попыталась спугнуть зверя, но обнаружила, что совсем не могу управлять его поведением. Рысь стала подкрадываться ко мне, и я испугалась, что она нападет на меня. – Джейн не хотела пока рассказывать Кейси о странном поведении хищника. – Наверное, меня спас талисман с изображением Бригантин.