Он почтительно поклонился Эдуарду и без предисловия кратко сообщил последние новости:
– Сэр, шотландская армия вторглась в Камбрию. Она разграбила северные графства и достигла Карлайла. Мы выступили, чтобы дать бой шотландцам, но они укрылись на своей территории.
– Эти сукины дети осмелились вторгнуться в Англию?! – Гнев Эдуарда Плантагенета граничил с безумием.
Графы и бароны заговорили все разом, выражая удивление и возмущение. Их голоса слились в сплошную какофонию. Наконец король поднял руки:
– Тише! Шотландцы хотят заключить союз с Францией против нас, они топят наши суда, а теперь посмели вторгнуться в Англию. Де Уорен, мы хотели бы выслушать ваши предложения.
Граф Суррей медленно встал. Он слыл решительным полководцем, именно поэтому Эдуард доверил ему командование всей армией.
– Ваше величество, я предлагаю отложить экспедицию во Францию, пока наши войска не подавят этот мятеж.
– Мы думаем так же, Джон. – Король с грохотом опустил кулак на стол. – Идем в Шотландию!
Раздались одобрительные возгласы и проклятия. Все понимали, что выбор сделан. Если Эдуард Плантагенет принимал решение, то никогда не отступал от него.
Сверкающие голубые глаза Эдуарда остановились на Роберте Брюсе.
– Это война. Вы с нами или с шотландцами? – без обиняков спросил он.
Король знал, что Брюсы обладали большой властью и заключили секретное соглашение с семью другими шотландскими графами, поддерживающими притязания Роберта на трон. Эдуард также отдавал себе отчет в том, что без их поддержки он не сможет управлять Шотландией. Но когда он предпочел Балиоля Роберту Брюсу, новый правитель Шотландии конфисковал все владения Брюсов на западной границе и передал в руки их злейших врагов – Коминов.
Роберт стиснул руку Эдуарда и взглянул прямо ему в глаза.
– В этом деле мы на вашей стороне. Подразумевалось, что в обмен за поддержку Англии Брюсы получат обратно все, чего они лишились.
– Нашей первой целью будет Берик, – отдал приказание Эдуард Джону де Уорену.
Линкс перекрестился и прошептал:
– Да поможет господь жителям Берика! Будем надеяться, что когда город падет, Балиоль подчинится требованиям нашего короля.
Перси, Стенли и Боуэн присоединились к Джону де Уорену, чтобы обсудить стратегию предстоящего похода, а Роберт Брюс поклялся в верности королю.
– Я хочу, чтобы Брюсы по-прежнему владели Карлайлом. Замок должен оставаться неприступным и служить штаб-квартирой для наших пополнений из Уэльса и Ирландии. Когда Шотландия капитулирует и выдаст нам Балиоля, все западные владения будут возвращены вам, – пообещал Эдуард.
Линкс де Уорен подошел к другу. Король Эдуард с одобрением смотрел, как молодые люди обнялись. Владения де Уоренов и Брюсов в Эссексе располагались по соседству, и в детстве они дружили.
– Де Бургу было приказано разместить своих людей в Карлайле. Они уже появились? – спросил Линкс.
– Да. Как только мы прогнали вторгшиеся войска, на реке показались корабли ирландцев, – с иронией ответил Роберт. – Лучше поздно, чем никогда. Завтра они начнут прибывать сюда.
– Им лучше поторопиться, – решительно заявил король Эдуард. – Завтра армия двинется на север.
Марджори де Уорен пребывала в отчаянии. Король Эдуард на весь день закрылся со своими военачальниками, разрабатывая планы похода в Шотландию. Она напоминала себе, что речь идет об Эдуарде Плантагенете, величайшем христианском короле, и было крайне самонадеянно ожидать, что король захочет тратить на нее свое время, оторвавшись от приготовлений к войне. Но Джори отчетливо понимала, что сегодняшний день – это ее единственный шанс вступиться за Джоанну.
День клонился к вечеру, а военный совет все продолжался. Марджори вдруг с горечью подумала о том, как мало значили женщины в этом мире мужчин, никак не влияя на принятие ими решений. Мужчины правили миром, воевали, издавали законы, копили богатства, владели собственностью и распоряжались жизнью своих женщин, которым отводилась только одна роль – рожать мужчин.
Тем не менее очень немногие жаловались на свою судьбу. Неужели она единственная, кто возмущается этими глупыми ограничениями? Возможно, если бы Джори имела ребенка, она была бы слишком занята своими материнскими обязанностями, чтобы беспокоиться по поводу неравенства полов. Марджори совсем расстроилась и в тысячный раз подумала: «Уж не бесплодна ли я?»
Решив разогнать мрачные мысли, она зажгла свечи и налила воды в миску, чтобы сделать ванночки для рук и примочки лица, все еще надеясь на возможность поговорить с королем в обеденном зале и попросить личной аудиенции. Джори решила снять с головы покрывало. Отливавшие золотом и серебром волосы были одним из ее главных достоинств и производили ошеломляющее впечатление на любого мужчину. Сегодня она должна выглядеть как можно привлекательнее, чтобы завладеть вниманием короля Эдуарда.
Джори в сопровождении Томаса и Тэффи появилась в просторном обеденном зале и сразу посмотрела на помост с высоким, украшенным резьбой креслом: увы, короля не было. Разочарованно вздохнув, она выбрала себе место прямо у помоста и поблагодарила баронов, которые с готовностью потеснились.