Учил Ниал быть спокойной, а сам суетился, как простой солдат.
Больше чем рана его терзали мысли о поражении и о последнем слове, которое небрежно обронил враг: «Трус».
Несколько дней Идо пришлось лежать. Рана загноилась, лечивший его маг был непреклонен. Он все время находился в шатре вместе с Идо, запрещал ему даже единственное утешение — трубку.
Гному не оставалось ничего, кроме раздумий о происшедшем. Это становилось навязчивой идеей.
Он находил недостойными радость и возбуждение, испытанные им во время поединка. Это напомнило ему те мрачные времена, когда он воевал на стороне Тиранно. Потом пришли стыд за поражение и воспоминание о презрительном оскорблении, которое бросил враг: оно до сих пор гремело в ушах. Наконец, их первая встреча на поле боя, жестокость, с которой этот человек обошелся с Ниал. У гнома все смешалось в голове, перепуталось в лихорадочном бреду. Идо был один в своем шатре. Его мучило прошлое. Он хорошо помнил сделанный выбор и цели, за которые сражался, но не мог перестать думать о Пурпурном Рыцаре. Ему было одиноко без Ниал. Битва обретала новое значение.
Когда Идо поправился, какие-то из наваждений рассеялись, но желание снова встретиться с восставшим из мертвых Всадником Дракона осталось. Во-первых, гном решил, что пора восстановить свое искусство владения мечом. Он упорно тренировался без устали, протыкая воображаемого противника, тратя на это большую часть дня. Хотя перед битвой маги заколдовывали оружие, были необходимы хотя бы шесть-семь ударов, чтобы поразить одного из мертвецов, воскрешенных Тиранно.
Идо попросил один день увольнения и отправился к Соане.
Волшебница, которая посвятила Ниал в искусство магии, сейчас находилась в центральном лагере Земли Воды — она помогала нимфе Терис собирать войска. Лагерь располагался неподалеку, и Идо добрался туда за час.
Гном нашел волшебницу. Она, как всегда, была обворожительна и, как всегда, поглощена работой. После смерти своего любимого Фена Соана носила только черные туники, которые еще больше подчеркивали ее бледность. Она постарела, в волосах цвета эбенового дерева появились седые пряди, а вокруг темных глаз — паутинка морщинок. И все же она оставалась прекрасной.
Волшебница встретила гнома как старого друга. Она вела себя немного холодно и надменно, что создавало ощущение недоступности, но Идо понимал дистанцию, которая их разделяла. Впрочем, было кое-что, объединявшее их, несмотря ни на что, — Ниал.
Они поговорили о сражении и о фронте. Идо рассказал о происходящем.
Когда гном кончил говорить, Соана задумчиво поглядела на него:
— Ты должен точно рассказать мне, как ты действуешь мечом, чтобы я могла использовать нужное волшебство. Тебе недостаточно тех заклинаний, которые мы применяем перед битвой?
Идо вздохнул:
— Они не так уж действенны. В любом случае генералы Тиранно — не обычные воины. Их оружие заколдовано запрещенной магией, и мне приходится иметь с этим дело. Мне нужен меч, который мог бы на равных противостоять дьявольским штучкам Тиранно.
Соана нахмурилась:
— Но тебе нужна запрещенная магия?
— Ты же знаешь, что я никогда бы не попросил тебя об этом.
— Так что же тебе тогда нужно?
Идо колебался.
— У моего брата были странные доспехи, почти одушевленные. При нанесении удара они сами затягивали раны. А что можно сделать против таких доспехов?
Гном замолчал и опустил глаза. Впервые он говорил о своем брате после того, как Ниал победила его.
Соана задумалась.
— Нет такого волшебства, которому было бы легко противостоять, особенно используя дозволенные заклинания.
И тут Идо решил сказать всю правду:
— Мне нужно это, чтобы победить всадника, одолевшего меня и причинившего зло Ниал.
— Пурпурный Рыцарь… Деинофоро, — глухо произнесла Соана.
Идо только кивнул. Так вот оно — имя его врага.
— Сколько ты еще пробудешь здесь? — спросила волшебница, поднимаясь.
— Завтра я должен вернуться обратно.
— Оставь мне свой меч и сегодняшнюю ночь на размышления.
Идо провел ночь в лагере. На следующий день встал пораньше и тут же отправился к Соане.
Волшебница бодрствовала. Рядом с ее креслом лежал меч Идо. От меча исходило голубоватое свечение, он стал каким-то странно прозрачным. Гном забеспокоился: этот меч был его жизнью.
— Все не так-то просто, — сказала Соана. Ее голос звучал устало, под глазами появились темные круги. Пришлось исчерпать все свое волшебство.
Идо почувствовал себя виноватым:
— Мне не хотелось, чтобы ты всю ночь не спала из-за меня…
Соана улыбнулась:
— Я с удовольствием сделала это. Вспомнила те прекрасные времена, когда ходила в кузницу к Ливону и часами колдовала над его мечами.
Глаза Соаны потемнели, но она, как и Идо, оставалась сдержанной и хладнокровной. Женщина протянула гному меч, и ее лицо стало спокойным.
— Я использовала мощную магию огня, которую мы применяем перед битвой. Кроме того, я закалила его при помощи заклинания света, самого сильного из известных. Это особые заклинания, довольно близкие к запрещенным, но все же разрешенные. Я использую их очень-очень редко.
Идо склонил голову, принимая меч:
— Благодарю.
— Это новое оружие позволит тебе легко одолеть мертвецов, в то же время оно поможет тебе, если ты столкнешься с доспехами, закаленными магией тьмы. Однако тьму можно победить только еще более непроглядной тьмой. Единственное, что действительно может победить запрещенное колдовство, — это запрещенное колдовство более высокого порядка.
— Не сомневайся, твоих усилий достаточно. Я рассчитываю не только на меч, но и на свою руку, которая его держит, — уверенно кивнул гном.
Соана улыбнулась, а Идо вложил меч в ножны.
— Мне пора идти, — сказал гном. — Бесконечно благодарен тебе.
— Чего не сделаешь для дорогого друга, — произнесла Соана. — В любом случае попытайся не терять ясности ума.
Идо скорчил дурацкую гримасу, но Соана не любила шутовства.
— Ты сейчас одинок и легко можешь оказаться во власти наваждения во время битвы. Но помни: Пурпурный Рыцарь, сколько бы он ни сделал зла тебе или Ниал, такой же противник, как и другие.
Идо улыбнулся:
— Постараюсь это запомнить.
9 ПРОЩАНИЕ
Ниал, Сеннар и Лайо снова пустились в путь. Они летели над облаками, минуя вершины гор, наслаждались теплом зимнего солнца. Только на третий день спустились ниже туч, а еще через четыре дня добрались до равнины.
В первый вечер, когда они добрались до базы, где Ниал завершала свое обучение у гнома Идо на Всадника Дракона, полуэльфийка отвела Сеннара в сторону.
— Мы останемся на базе только на один день, нам как раз хватит этого, чтобы узнать, как пересечь линию фронта. Тогда — тронемся дальше, — сказала она.
— К чему такая спешка? — удивился Сеннар.
— Потому что Лайо будет уверен, что мы проведем здесь три дня, — ответила она, отводя взгляд.
— Я бы не хотел…
Ниал резко повернулась к нему:
— Я должна это сделать.
Сеннар покачал головой:
— Тебе не удастся оставить его здесь, ты это знаешь.
— Он не может идти с нами. Это слишком опасно.
— Мой тебе совет — подумай как следует, — сказал Сеннар. — Ты не можешь нанести ему такое оскорбление.
Ниал долго смотрела в землю, и маг понял, что ей тяжело.
— У меня нет выбора, — произнесла наконец девушка. — Ты забыл, что случилось в святилище?
— Не говори глупости, такое могло случиться и со мной, и с тобой. К тому же Лайо спас тебе жизнь.
— Лайо не воин и не маг. — Полуэльфийка сузила лиловые глаза. — С самого начала было ошибкой брать его с собой. Сейчас мне предоставляется последняя возможность спасти ему жизнь.