Он покатился по сырой от дождя земле, крича от боли в обгоревшем теле. При этом Обрен выронил и меч, взамен нахватав полные пригоршни травы и грязи, чтобы сбить с одежды магическое пламя. На его счастье огонь оказался не тем, которым любят швыряться маги в бою, иначе он уже сгорел бы до костей. Но и это пламя неизвестной природы жгло настолько сильно, что лесному легионеру хотелось выть в голос. И он закричал.
Сбив с одежды огонь, Обрен собрался и прекратил вопить и поспешил скрыться. Не зная, откуда была произведена атака, он из последних сил перемахнул через невысокий деревянный забор, после чего откатился в сторону на несколько шагов и замер в зарослях бурьяна. Обрен понимал, что кричать больше нельзя — иначе напавший маг повторит атаку. Боль от ожогов стала невыносимой, и воин потерял сознание.
Друид, уже не видя жертвы своего заклинания, на всякий случай решил не спешить добивать противника. Реану было хорошо известно, что лесные легионеры отменные бойцы. И, если не удалось уничтожить его одним ударом, значит, нужно поостеречься. Друид выждал несколько томительных мгновений. Даже если лесной воин Аррита и не умрет сейчас от ожогов, то в дальнейшем уже больше не сможет служить своему хозяину — от осенней магии тело человека начнёт сохнуть и медленно умирать. Жестоко, но таковы правила непримиримой войны.
Реан поспешил догнать людей, которых преследовал легионер. К тому же, он будто уловил магическую ауру Талисмана Волхвов…
Опасаясь засады убежавшего лесного воина — гадина и перед смертью может укусить, друид решил обойти забор и по соседней улице снова выйти на этот же проулок. Но, пройдя два квартала, он заподозрил, что не идёт не в том направлении. Однако возвращение означало потерю времени. Спустя пять минут Реан всё же повернул обратно. Час спустя друид убедился, что окончательно потерялся на темных улицах Выселок. Отчаявшись найти хоть один знакомый ориентир, Реан уселся около какого-то забора, очистил обувь от налипшей мокрой земли, и уснул сном рыси — готовый проснуться при малейшем признаке опасности.
А Обрен, чудом выживший после магической атаки, скрипя зубами от невыносимой боли во всей правой половине тела, перевязывал себя остатками одежды. К счастью, Хранитель Талисмана (а кто ещё способен здесь, в глуши, устроить такой губительный фейерверк?) не стал преследовать жертву и удалился по своим делам. Воин, хотя с магией был знаком только поверхностно, отлично понимал — его атаковал боевой чародей. А здесь, на севере, таковыми могут быть только друиды-Хранители.
Необходимо предупредить Дзаура о близком присутствии могущественного врага. В обычное время лесной легионер, не задумываясь, убил бы первого попавшегося всадника и завладел его лошадью, но сейчас… Обрен с великим трудом перебрался через забор и заковылял вдоль домов, сараев и плетеных заборов, высматривая конюшню.
*****
Ник и Лианна остановились, чтобы разглядеть, как обойти очередную лужу, когда вдруг неподалеку что-то ярко сверкнуло и послышались громкие крики, от которых кровь стыла в жилах. Охотник оглянулся, но девушка с неистовой силой схватила его руку и поволокла за собой.
— Что произошло? — на бегу спросил он.
— Это был колдовской взрыв. Но друиды не применяют их против людей, тем более в городе! — Лианна уже запыхалась и сказала: — Потом объясню. Надо бежать!
Они промчались по темным улицам словно вихрь. Ник, совершенно не представляя, куда его ведет Лианна, послушно следовал за ней. Наконец, они добежали до базарной площади и на минутку остановились передохнуть. Девушка, тяжело дыша, показала ему куда-то на север. Он вопросительно посмотрел на неё и сказал:
— Пешком мы далеко не уйдем. Нам нужны лошади. Или, хотя бы, одна — для тебя. Э-эх! Пропадать, так пропадать! Пойду, поищу, где можно коня увести!
Лианна немного перевела дыхание и сказала:
— Конокрадов, знаешь ли, убивают на месте. У меня есть знакомый кузнец, живет неподалеку от северных ворот. У него можно попробовать взять коня. Хотя мы с Брылем находимся в приятельских отношениях, но отдаст ли он нам лошадь, я не знаю. Особенно в такое время, когда весь город взбудоражен. Может, решит сам уехать… ну, да ладно, попытка не пытка.
Лианна повела его кривыми улочками к дому кузнеца.
— Вход в его дом с другой стороны. Постой тут, а я пойду, поговорю.
Лианна ушла, а Ник остался стоять во дворе. В воздухе пахло железом и сгоревшим углем. В большой бочке плескалась вода. Охотник заглянул в неё, понюхал. Ничего, вроде не загнившая. Он ополоснул лицо, вытерся рукавом куртки и вдруг увидел слабое свечение за бревенчатой стеной кузни. Странный свет, что-то напоминает…