Скрипнула дверь. Робин вошел и сел в кресло-качалку.
— Иди в постель, Талли, — шепотом сказал он.
— Я… в постели… Робин, — спазмы в горле не давали Талли говорить.
Талли чувствовала на себе взгляд Робина.
— Пойдем, Талли.
Через пять минут Талли встала. Она вышла из комнаты Бумеранга и осторожно закрыла за собой дверь. Но она никак не могла успокоиться. Она вошла в комнату Дженни, подоткнула одеяло, убавила мощность кондиционера, потом спустилась на первый этаж, зашла в гостиную, потом на кухню, потом в «Калифорнию», прошла через весь дом, заглянула в большие комнаты матери — они сохраняли еще ее запах, — затем снова в гостиную, в кухню, в невыносимо жаркую «Калифорнию»; она все ходила и ходила, обхватив себя руками, раскачиваясь взад-вперед.
«Может быть, я страдаю кататонией[29] — подумала она, — но хоть не страдаю оцепенением».
— Талли, что ты делаешь? — спросил Робин, когда она в очередной раз проходила через гостиную.
— Ничего, — ответила она. — Ложись спать.
— Что случилось, Талли? Что с тобой?
— Я тоскую по матери, — быстро ответила она, избегая его испытующего взгляда.
— Правда?
— Нет, — сказала она, — я имела в виду, что я хотела бы, чтобы она была здесь. Нет, не то. Я хотела сказать, тяжело не иметь матери. Нет, опять не то.
— Ты сама не знаешь, что ты хотела сказать, — мягко заметил Робин
«О, я прекрасно знаю, что я хотела сказать! — закричала Талли про себя. — Еще как знаю».
— А я знаю, что ты хотела сказать, — вдруг произнес Робин.
— Нет! Ты не можешь знать.
— Я знаю, — сказал он со вздохом. — Я знаю. Ты видела своего отца.
Это испугало ее. Все так же обхватив себя руками, она подошла к нему.
— Как ты узнал?
Робин достал из кармана почтовую открытку.
— Я нашел это в пятницу в почтовом ящике. Она была запечатана в конверт и адресована мне. Без марки. Он, должно быть, подъехал к дому и опустил ее прямо в почтовый ящик.
На открытке была изображена прерия. Флинт-Хиллз на восходе солнца. На обратной стороне Талли прочитала: «Робин, в случае необходимости дай мне знать. Сейчас Талли будет нужна наша поддержка. Генри Мейкер. Санта-Фе».
— Почему ты не рассказала мне, что видела его? — спросил Робин.
— Что рассказывать? Он пришел, положил на гроб матери цветы и ушел.
— Вы не разговаривали?
— Как же, разговаривали. Мы поговорили, потом он ушел.
— Ты видела отца и не сказала мне? О Боже, Талли, что с тобой происходит?