– Домой, – единственное, что я сумел повторить.
Последовала пауза, во время которой они, вероятно, смотрели друг на друга, затем, поддерживая меня под руки, направились в сторону леса.
Не помню, как именно я пришел к решению открыть собственное дело. Я оказался в определенной ситуации и вышел из нее наилучшим для себя образом.
Ситуации?
Что ж, когда наконец закончилась война между Клинком и Ролааном, последовал ряд случаев вымогательства. Найлар, мой первый босс, избавился от большей части того, чем владел, поскольку ему пришлось бы сражаться за то, чтобы сохранить свою собственность, и он не думал, что ему это удастся. Я отношусь к нему с уважением. Смелость – хорошее качество, но ты ничего не можешь заработать, когда мертв, и требуется определенного рода сообразительность, чтобы знать, когда стоит отступить.
В последующие месяцы у меня было много работодателей, но когда все успокоилось, я работал на типа по имени Тагихатн, или Такишат, или что-то в этом роде. Я так ни разу и не сумел правильно произнести его имя.
Так или иначе, он никогда мне не нравился, а я никогда не нравился ему. Большую часть моего заработка составляли комиссионные с собранной дани и тому подобное, и бывало это нечасто. Я выполнил несколько заказных убийств для людей, которым известна была моя репутация, что позволяло мне жить с комфортом. Однако убийства влекут за собой и немало головной боли; я предпочитаю иметь доход от не столь рискованных дел.
Я мог уйти и найти себе работу у кого-нибудь другого, но я к тому времени провел здесь всего несколько лет и мало кого знал. Так что лучшим способом выйти из положения было – убить Тагиджатина.
– Иди. Не спи.
От земли, казалось, исходило туманное сияние или оно висело в воздухе, не знаю. Было достаточно светло. Как долго мы шли через этот лес? Кто знает? Мое чувство времени меня окончательно подвело.
– Не спи. Иди.
Время от времени мы останавливались, и Алира с Мароланом приглушенно обсуждали, куда идти дальше. Думаю, они боялись, что мы ходим кругами. Тогда Лойош говорил: “Скажи им, что нужно идти туда, босс”, и я показывал в нужном направлении. Полагаю, к этому моменту они мне уже доверяли. Одним богам известно почему.
В какое-то мгновение Маролан сказал:
– У меня странное чувство.
– Что такое? – спросила Алира.
– Я не уверен. Что-то странное.
– Влад, что ты с ним сделал?
Я покачал головой. Говорить я был просто не в силах. Кроме того, что я с ним сделал? Ах да. Судя по словам Кайры, это была кровь богини. Почему я это сделал? Потому что единственной другой возможностью было позволить Маролану умереть.
И что дальше? Что он сделал для меня? Он спас мне жизнь, но лишь потому, что я на него работал. Друг? Чушь. Только не драгейрианин. Во всяком случае, не дракон.
Тогда почему? Не важно, все уже закончилось. И, так или иначе, я слишком устал, чтобы обо всем этом думать.
– Иди. Не спи.
Чуть позже Алира сказала:
– У меня тоже появляется какое-то странное ощущение. Хочешь отдохнуть?
– Если мы остановимся, – ответил Маролан, – Влад заснет, и мы его потеряем.
Ответ, похоже, удовлетворил Алиру, что меня удивило. Но, с другой стороны, почему они прилагают столько усилий, чтобы спасти меня? Они драконы, а я был джарегом; они драгейриане, а я – человек. Я не мог найти в их поступках никакого смысла.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Алира. Я не смог ответить, но оказалось, что она обращается к Маролану.
– Не знаю, как это описать, – ответил он. – Как будто я становлюсь легче и тяжелее одновременно, и воздух другой на вкус. Интересно, что он мне дал?
– Если мы отсюда выберемся, – сказала Алира, – то сможем спросить его позже.
– Не спи. Иди.
Лес казался бесконечным.
Убить Тадишата, вероятно, оказалось самым легким делом из всех, что мне приходилось совершать. Можно было подумать, что при его способностях приобретать врагов он предпримет какие-то меры предосторожности. Но он был новичком и, вероятно, из тех, кто думает: “Со мной этого случиться не может”.
У меня для тебя есть новости, простак. Может.
Он всегда работал допоздна, занимаясь собственной бухгалтерией, чтобы быть уверенным, что никто не обманул его даже на медяк, и я просто зашел к нему однажды, когда он сидел, погрузившись в свои книги, и подкрался к нему со стилетом в руке. Он не замечал меня, пока я не оказался прямо перед ним, но было уже поздно. Никаких проблем.
К тому времени, когда обнаружили труп, я уже въехал в его контору. Почему? Не знаю. Вероятно, я просто решил, что лучше я буду работать на себя, чем на кого-то другого.
Не помню, как мы вышли из леса, но помню, как меня несли через пещеру. Маролан говорит, что я сам показал к ней дорогу, так что не знаю. Следующее мое воспоминание – я лежу на спине, глядя на оранжево-красное драгейрианское небо, и слышу, как Маролан говорит:
– Теперь я знаю, где мы.
За этим, видимо, последовала телепортация, но о ней у меня не осталось никаких воспоминаний, что и к лучшему,
Крейгар присоединился ко мне почти сразу же после того, как я унаследовал контору от Тагичатина, и, к моему удивлению и удовольствию, Найлар оказался ко мне более лояльным, чем я мог бы ожидать от бывшего босса. Конечно, вначале у меня были некоторые проблемы, так же как и у нескольких членов моей организации, которые с трудом воспринимали выходца с Востока в качестве босса.
Я изменил их мнение о себе, никого из них не убив, что, полагаю, было неплохим достижением. Собственно, никаких серьезных проблем на собственной территории у меня не было, пока некий порученец по имени Квион все не разрушил.
Сетра Лавоуд, Чародейка, Темная Леди горы Тсер, разглядывала меня из-под ресниц. Мне было интересно, почему она не спрашивает меня, что я дал Маролану, и решил, что, видимо, она догадалась сама или знала, что я не отвечу. У меня было воинственное настроение, хотя и сам не знаю почему. Возможно, это как-то связано с тем, что мне помогали выбраться с Дороги Мертвых Маролан и Алира, не знаю.
Эти двое героев закончили свое повествование и теперь наблюдали за лицом Сетры. Мы сидели в библиотеке внутри горы Тсер. Чаз подавал нам вино, часто моргая и громко причмокивая губами.
– Я довольна, – наконец сказала Сетра. – Алира, Империя требует твоего присутствия.
– Я так и поняла, – ответила Алира.
– А мы что – жаркое из кетны?
– Заткнись, Лойош, – сказал я, хотя был склонен к тому, чтобы разделить его чувства.
– И, Влад, – продолжала Сетра, – я в долгу перед тобой. И я говорю это не просто так. Если ты думаешь, что это тебе ничем не поможет, ты глупец.
– Она говорит и от моего имени, – сказал Маролан.
– Что я глупец? – спросил я.
Он не ответил.
– Я тоже тебе кое-что должна, – сказала Алира. – Может быть, когда-нибудь я смогу тебе отплатить.
Я облизнул губы. Заключалась ли в этом угроза? Если да, то почему? Они все смотрели на меня, за исключением Чаза, который, казалось, искал насекомых в углу. Я не знал, что ответить, и сказал:
– Прекрасно. Теперь я могу идти домой?
Я вернул себе большую часть денег из тех, что забрал Квион, так что, полагаю, с этим все в порядке. Не думаю, чтобы это как-то повредило моей репутации. С тех пор я несколько раз встречал Маролана, и для драгейрианина дела у него идут неплохо. Он предлагал нам с Сетрой и Алирой собраться вместе, но я пока решил воздержаться.
Я сказал Кайре, что потерял бутылочку, но, как ни странно, ее это не слишком расстроило. Я никогда не рассказывал Маролану о том, что в ней было. Когда он об этом спрашивает, я лишь самодовольно улыбаюсь. Не знаю, может быть, как-нибудь я ему и расскажу. А может быть, и нет.