Кайрат рассмеялся.
— Увы! Абсолютно не так, как ты думаешь.
— Ну, а как?
Парень облокотился о железный выступ металлического киоска.
— Во-первых, я рано просыпаюсь…, — начал он.
— Я тоже рано встаю, — перебила девушка.
— Верю, — обнадёжил Кайрат, — мы с тобой трудовые люди, Натусик! В половине седьмого на рынке. На колхозном нахожусь до девяти, затем отправляюсь на другой рынок. На улицу Пионерскую.
— Разве ты не уезжаешь домой?
Кайрат помотал головой.
— Если я вернусь домой, то, знаю по себе, не захочу возвращаться обратно на рынок. Лягу и просплю всё на свете.
— Ух, ты, мой медвежонок! — умилилась Наташа, — я тоже люблю поспать, но не удаётся.
— На Пионерской бегаю час. Затем покупаю пирожки и кока-колу. Кушаю.
— Это твой обед? — девушка внимательно слушала распорядок и маршрут распространителя, будто в дальнейшем он мог ей пригодиться.
— Вроде того. Я не могу сразу уехать оттуда.
— Почему?
Кайрат убрал локоть с козырька и стряхнул рукав.
— Потому что, моя почемучка по имени Наташа, на этом же самом рынке действуют похожие правила. Я оставляю пакеты на час. Сразу со мной никто не желает рассчитаться. Денег у продавщиц нет.
— А через час деньги у девчонок появляются? — с некоторой ироничностью в голосе спросила она, словно ей стало неприятно, что Кайрат общается с другими торговками.
— Не у всех. Некоторых я переписываю на другой день.
— Поняла. Затем ты приезжаешь сюда. Собираешь выручку, — она игриво наклонила голову, — в каком часу ты заканчиваешь сбор денег?
— Я не только собираю деньги, но и записываю заказы на завтра. Примерно в час дня или половину второго уезжаю с рынка.
Она победно подскочила.
— Ага! Что я говорила?! К обеду ты уже свободен!
Кайрат принял позу адвоката, которому судья назначил защищать безнадёжного и матёрого преступника.
— Если бы…, уезжаю за пакетами в две фирмы. Ведь мне тоже надо затовариться. Иначе нельзя! Тем более необходимо выполнять обязательства по заказам. До четырёх часов мотаюсь по городу. Только потом еду домой. И даже на этом не заканчивается моя трудовая вахта.
— Неужели? — Наташа выглядела смятой с толку.
Кайрат ткнул пальцем в её сторону.
— Угадай, Наташ, чем я занимаюсь после возвращения домой?
Глаза у торговки обежали круг, будто лошадка из заводной, настольной игрушки в интеллектуальной передаче «Что? Где? Когда?».
— Дрыхнешь? — она поправила шапочку и причёску.
— Не-пра-виль-но! — нараспев и по слогам ответил Кайрат.
— Садишься кушать?
— Ну…, — парень мгновение помолчал, — Без обеда, конечно, не могу. Вернее, к четырём часам дня принятие пищи можно уже обозвать поздним обедом. Кушать, страсть, как хочется. Но я имел в виду совершенно иное.
— Я не знаю, — жеманно подняла руки девушка, — сдаюсь тебе в плен!
— Приказ: пленных не брать! — отшутился Кайрат.
— Я не представляю, чем ты занимаешься! — девушка недовольно тряхнула чёлкой.
— Ответ простой! Начинаю готовить тележку на следующий день. Наполняю мешок фасовкой и пакетами с ручками. Но прежде, чем запихнуть, считаю пакеты вручную. Потому что они в больших пачках и больших количествах. Комплектую и складываю стандартные упаковки, удобные для продажи. На рынке, как правило, нет времени считать. Девчонки торопят. Здесь каждая секунда дорога.
Наташа жевала губу.
— Продавай оптом, — изрекла она.
— Я бы с радостью…, вот только продавщицы думают по-своему. Им наоборот надобна минимальная комплектация.
— Да. Мне тоже так удобнее, — согласилась с доводами Наташа, — дешевле получается.
Кайрат посмотрел на часы.
— Ой! Натусик, я поскакал! Потерял море времени.
— Завтра я тебя жду, Кайратик! — сказала она и театрально вздохнула.
Кайрат махнул рукой и побежал дальше. В блокноте оставалось пара должниц, которые должны рассчитаться с ним.
— Что такое? — Кайрат с удивлением приближался к безлюдному рынку.
Обычно в половине седьмого утра базар кипел и бодро просыпался. Сегодня же распространитель не услышал скрипучего звука не смазанных колёс больших тележек, наполненных мешками с товаром. Не слышал крика и матерных слов сонных грузчиков и продавщиц. Также исчезли многочисленные фургоны и фургончики, доставляющие товар для продажи. Базар опустел, будто объявили эпидемиологическую тревогу.
— Куда все подевались? — парень дёрнул ручку двери лабаза. Помещение оказалось закрытым.