Прошло много времени, но достаточно ли, чтобы забыть всё, что между ними было? Неужели это только он листал страницы электронных вариантов её статей и по крупицам собирал её образ. Не может быть, чтобы только его дамы сердца растворялись во времени лишь потому, что не подходили под шаблон, бережно срисованный с Полины Симоновой. Макс полюбил скотч и стал циником, чтобы не выделяться из толпы, и думал, что всё ушло, а осталась лишь привычка каждый месяц читать мастерски написанные статьи.
- Поля… Я знаю, тебе больно… - Максиму показалось, что он нашёл оправдание льду в её глазах.
- Полина, - отчеканила девушка. – И мне не больно, а должно быть?
Безразличие, сквозившее в каждом слове, эхом отдавалось в голове девушки. Где-то внутри неё что-то надрывно ныло, повторяя, что это неправильная эмоция, так недолжно быть, но все чувства в одночасье куда-то подевались, не желая выставлять себя напоказ.
- Я знаю, что поступил как самый последний эгоист тогда… - он не смог закончить, потому что был сражён удивительной метаморфозой, произошедшей с эмоциями Полины.
Неожиданно синий омут её глаз превратился в чистое голубое озеро, в котором Максим всегда видел настоящую любовь. Парень оцепенел от осознания того, что она никуда не делась. Вот же она в каждой капельке сияет как прежде.
- Я не дотягиваюсь, любимый. Помоги мне, пожалуйста, - нежно и мягко попросила Полина, а Максим всё так же продолжал стоять на месте, подозревая, что потерял рассудок.
- Давай сюда, - улыбнулся Кирилл, бесшумно зашедший в комнату.
Он забрал серебристую звезду из пальчиков Полины, нежно прикоснувшись к ним. Поля засияла, а Максима безжалостно полоснула кнутом настигнувшая реальность. Память тоже не растерялась, верно прислуживая ей, она подсунула яркий до тошноты образ пустых глаз, обращённых к парню. Ослеплённый этим видением Максим ничего не замечал вокруг, пока не услышал звонкий смех, мигом вырвавший его из зыбучих песков памяти. Парень посмотрел в ту сторону, откуда доносился этот задорный и чистый перезвон. Ещё один удар хлыстом не заставил себя ждать: Полина вновь стояла на стремянке, светясь от счастья и звонко хохоча, она обсыпала Кирилла серпантином, а тот неуклюже пытался стряхнуть его со своих волос. Впервые за долгое время сердце Максима сжала невыносимая тоска, и предательский голос разума нашёптывал, что это он бы мог быть там, рядом с ней, осыпаемый серпантином и греющийся в лучах её любви.
- Макс! Макс! – пытался позвать брата Кирилл.
Потерпев фиаско, он подошёл к парню и положил руку на его плечо. Максим вздрогнул.
- Ты где? – спросил Кирилл.
- Да здесь я, - Максим попытался улыбнуться, но вышло не очень.
- Ага, я вижу, - отозвался Кирилл и похлопал брата по плечу.
Чтобы увернуться от следующего напрашивающегося вопроса, Максим взял из коробки, стоящей поодаль на диване, один из больших красных шаров и подошёл к ёлке. Внезапно в голове возник вопрос, который тут же сорвался с языка:
- А как вы, ребята, познакомились? – в уверенном голосе не проскочило ни единой фальшивой ноты.
- О, это было безумно романтично. Правда, родная? – как истинный джентльмен Кирилл предоставил слово своей невесте, потому что знал, как она любит рассказывать эту историю.
- Правда, - без особого энтузиазма отозвалась Полина, а потом добавила: - Я перепутала Кирилла с экзаменатором и полчаса рассказывала ему про художественные особенности агиографии.
- Да, а потом я почти заслуженно получил пощёчину и узнал о себе много нового, - засмеялся Кирилл.
Полина внимательно наблюдала за реакцией Максима. Дрожание своих рук девушка пыталась скрыть в ветвях новогоднего дерева. Она прекрасно знала, что этот вопрос был задан не из желания поддержать беседу и даже не из праздного любопытства. За ним обязательно последуют следующие, которые, в конце концов, заставят вывернуть душу наизнанку.
- Очень мило, - сказал Максим. – А тебе, брат, везёт на бойких дамочек: вспомнить хотя бы Алёну, - закончил парень.
Он знал, куда ведёт весь этот разговор. В груди парня поселилось жгучее чувство, вальяжно разместившись там, оно не желало никуда уходить. С каким-то садистским наслаждением Максим давал ему средства к существованию. Парень всего лишь хотел избавиться от навящевого ощущения того, что он больше ничего не значит в её жизни.
- А у тебя, Полина, как обстоит дело с бывшими? – вопрос повис в воздухе.
Полина молча повесила фиолетовый блестящий шарик на одну из ветвей. Спустилась со стремянки и подошла к дивану с коробками.
- Никак, они же бывшие, - наконец-то собрала всю волю в кулак девушка.
- Ну, как же так? Они же всё-таки были нашими возлюбленными, - сгорая в адском пламени, Максим продолжал нажимать на все известные ему кнопки, чтобы получить в ответ хотя бы презрительный взгляд.
- Глагол в прошедшем времени тут никак кстати, - отчеканила Полина, упёршись взглядом в клубки разноцветной мишуры.
- А вот в моей жизни была девушка, перевернувшая мой мир с ног на голову.
Запрещённый приём, но ничего больше не оставалось, костяшки пальцев уже и так побелели и были угрозой для рядом стоящей вазы.
Полина молчала, едва сдерживая себя от поворота на сто восемьдесят градусов и дикого крика: «Так какого чёрта ты заставил её корчиться в муках!» прямо в лицо, чтобы было невозможно спрятать глаза. Волна ненависти пронеслась по всему телу, смывая рассудок в бескрайний океан злобы. Если бы не спасительная трель чьего-то мобильного, все карты бы валялись на столе, не давая проигравшим никакого шанса.
Это был телефон Максима. На том проводе – его девушка по имени Анна, захотевшая прилететь в заснеженную столицу из Англии, чтобы справить новый год с любимым. Они должны были полететь вместе, но у Анны возникли дела, не ждущие никакого отлагательства, и она поменяла свой билет. Сейчас девушка звонила из аэропорта, прося заехать за ней.
- Кто звонил? – осведомился Кирилл, подавая Полине синюю ленту мишуры.
- Анна, моя девушка, - после этих слов Максим метнул взгляд в сторону Полины, и пальцы сжались вновь. – Она просит, чтобы я её забрал из аэропорта.
- Поехали, я поведу, ты же уже выпил, - сказал Кирилл, кивая на полупустой бокал на маленьком стеклянном журнальном столике. – Родная, ты не против? – парень притянул к себе Полину и поцеловал ту в щёчку.
- Нет, - Полина натянуто улыбнулась, а внутри всё сжалось.
- Точно? А то ты же знаешь, мне ничего не стоит оставить бедную англичанку замерзать в аэропорту, лишь бы ты была счастлива, - шутил Кирилл, обнимая Полину сзади и целуя в шею.
- Конечно, знаю, - улыбалась девушка. – Но я не позволю тебе оставить девушку замерзать в одиночестве.