— Одну минуту, — подняв руку, решительно заговорила Наталья. — Во-первых, я хочу сказать, что новый вариант предложил наш прораб Виктор Александрович.
Макаров поморщился.
— Мы с Костенко только улучшили его, — смелее продолжала Наталья. — И я еще хочу сказать, что этот вариант имеет свои недостатки. Вот, — она обвела рукой вокруг себя, — огромный каменный завал, который нужно разобрать. Это первая серьезная преграда на нашем пути к руднику.
— Разберем, — крикнули десятки голосов.
Наталья радостно улыбнулась.
— И еще. Впереди на девяносто пятом пикете нужно взорвать скалу. Это второе препятствие.
Солдатенков негромко кашлянул.
— Это уж я беру на себя. Старый сапер!
— Сапоги спер! — весело крикнул кто-то, и взрыв смеха всколыхнул толпу.
Макаров снова поднял руку.
— Спасибо, товарищи! — крикнул он. — Спасибо за поддержку! А теперь приступим к работе.
…Долго потом на участке вспоминали об этом дне как о чем-то хорошем. Когда Макаров внезапно поднял над головой красное знамя и взмахнул им, словно давал сигнал приступить к работе, — на участке огромного каменного завала, образовавшегося после землетрясения, закипела работа.
Работы велись с двух концов. Две бригады рабочих двигались навстречу друг другу. Одну бригаду — «западную» возглавил Ченцов, «восточную» — Сергей Солдатенков. Бригады должны были встретиться посредине, там, где в расщелине огромного валуна билось на ветру красное знамя.
Это было величественное зрелище. К востоку уходили поднимающиеся друг над другом каменистые холмы, незаметно переходящие в крутые горы. Вдали посверкивал своей вершиной Кугитанг и краснели каньоны долины Горной. На запад простиралась ровная, как паркет, гладь такира. А над всем этим стояло расправленное бледно-голубое небо.
Сотни рабочих в белых, красных рубахах, а то и просто обнаженных до пояса, принялись разбирать завал…
Вот Солдатенков, поднявшись во весь свой могучий рост, подхватывает валун размером в верблюжью голову и плавным движением перебрасывает его в руки стоящего наготове рабочего своей бригады, туляка Ярославцева. Из рук Ярославцева валун перелетает в руки полтавчанина Данилы Приходько, от него — в тонкие, но сильные, жилистые, загоревшие до черноты руки китайца Гао Мина. Тот с силой отбрасывает его в сторону.
Издали наблюдает Ченцов. Его хитрое сморщенное лицо еще более сморщилось. Он быстро прикидывает в уме, что хорошо и что плохо в такой организации работы, и решает последовать примеру Солдатенкова. Камни беспрерывным потоком летят из рук в руки, за-тем с грохотом откатываются в сторону.
— Даешь! — кричат рядом в «восточной» бригаде. — Даешь! Взяли!
Эта группа рабочих во главе с Солдатенковым сдвигает с места огромный камень. Общими усилиями подкатывают его к краю откоса, и он скатывается вниз, поднимая густую пыль.
Наталья раскраснелась, как заря. Ее лицо покрыто капельками пота, ко лбу прилипли прядки белесых, выгоревших на солнце волос. Макарову почему-то становится жаль ее. Он вспоминает, как плакала, как билась она, напуганная фалангой.
«Все храбрится да храбрится, — думает он. — А нелегко ей здесь, вдали от родной хаты. Далеко забралась девчонка. Небось, не раз о родной маме вспоминала да в подушку плакала. Но молчит и вида не показывает. А вот тогда вечером все и прорвалось».
— Возьми нивелир, — говорит он ей строго, — нужно дать отметку. Как бы мы лишку не перебрали.
Наталья смеется.
— Ого, здесь еще до лишку метра полтора будет. Намахаемся.
— Ничего, ничего, — подтверждает свое распоряжение Макаров. — Дай отметку, поставь колышки.
— Есть, — кричит Наталья, тыльной стороной руки размазывая на лице грязь. — Есть, товарищ начальник!
Гремят и гремят камни, напоминая шум водопада. А солнце уже высоко. Над головой почти белое небо. Лишь где-то вдалеке, над зубцами гор, висит маленькое, похожее на джейрана, облачко.
Макаров смотрит на солнце. Уже прошло полтора часа с начала работ.
— Перекур! — командует он, стараясь перекричать грохот падающих камней.
Перерыв! Можно выпрямиться и расправить спину. Только сейчас все почувствовали тяжесть проделанной работы. Ах, как приятно постоять несколько минут, ничего не делая, блаженно улыбаясь и поглядывая вокруг, — ого провернули!
На пригорке уже задымил костер Агафьи Силовны, потомственной поварихи, варившей борщи и каши для сотен строителей дорог на протяжении многих лет.
Ну, что ж, и сегодня сварит она жирный суп из баранины. Пожалуй, можно будет обойтись одним блюдом. В крайнем случае, для дорогого человека добавочка обеспечена. Недаром возле нее уже кружится долговязый Симка в своей красной футболке.