Живописная местность пришлась по душе не только королю, но и придворным — тавойцам по национальности, от которых, как полагают, и происходят инта. Очарованные красотой Инле, они попросили короля разрешить им остаться на озере. Король согласился. Так впервые и было заселено озеро. Проходили столетия, колония тавойцев разрасталась, и сейчас она насчитывает более сорока деревень. Что бы ни рассказывали легенды, бесспорно одно: жители Инле — пришельцы. Нередко инта называют «озерными бирманцами», поскольку в их внешнем облике и в языке много общего с бирманцами. Но в речи инта встречаются слова из лексики араканцев и тавойцев, что говорит об их родстве и с другой языковой подгруппой.
По преданию, инта основали вначале четыре деревушки: Намтоу, Нампин, Юаджи, Хея Юама. С годами люди освоили большую территорию от города Ньяуншве до Лойко, расселились в четырех приозерных районах Инле. По статистике 1955 года, народ инта насчитывал 80 тысяч человек, а по последним данным, только в районе Ньяуншве проживает около 30 тысяч семей — почти 96 тысяч человек. 170 деревень инта выросли на озере, 260 — на его берегах. В средние века озерный край был расчленен на северный и южный, а обе части раздроблены еще на 13 мелких единиц, во главе каждой из них стоял правитель. Когда феодалы лишились власти, рай-он перешел в ведение городских властей.
Среди народов Шанской национальной области инта живут наиболее зажиточно. И не потому, что природа слишком благосклонна к ним. Озерные жители славятся своим умением осваивать сразу несколько профессий, переключаться по мере надобности с одной на другую, создавать простейшие формы трудовой кооперации. Совместный труд сближает людей. Инта всегда старались жить не обособленными, одинокими хуторками, а большими поселениями. Деревня Нампин насчитывает, например, до тысячи дворов, Хея Юама — и того больше. Показателем обеспеченности считаются великолепные буддийские пагоды и храмы, возведенные на воде на стабильном фундаменте из множества деревянных столбов, а также на небольших островках. Некоторые Из них — это исторические и архитектурные памятники, имеющие общенациональное значение.
Каждые пять дней, только успеет разлиться по сонной глади озера рассвет, в путь устремляются целые караваны тяжело груженных лодчонок. В единственный, как правило, в неделю базарный день надо успеть реализовать излишки продукции и запастись всем необходимым на городском рынке. Жители деревни Хея Юама торгуют, правда, каждый день на сельской базарной площади и на воде прямо с лодок. Привычно проплывают вдоль выставленных на лодках товаров покупатели. и, так же как и на суше, по-деловому совершаются здесь нехитрые операции купли-продажи.
Богаты базары инта. Тонкие местные шелка, хлопча-бумажные набивные ткани, чеканка по золоту, серебру, меди, домашняя утварь, фрукты, овощи, рыба. Чего только не производят «озерные бирманцы», народ трудолюбивый, мастеровой! Но главное занятие инта — сельское хозяйство, рыбная ловля.
Земля здесь — понятие условное. Прибрежные полоски, засеянные рисом, пшеницей, кукурузой, — вот, собственно говоря, и все естественные земельные наделы. Но человек распорядился по-своему. Хозяйским глазом высмотрел на Инле небольшие островки, сотканные водорослей и «слоновой» травы, скрепленных за сотни лет песком и илом. Долго гоняли их по Инле ветры, а эти толстые, пригодные для земледелия растительные пласты не посадили где-нибудь на мелководье. Вот на таких относительно устойчивых «полях», иногда размером с гектар, и были выращены некогда первые урожаи.
Инта освоили затем и подвижные сплетения клубней, небольшие плавающие островки площадью до 15 квадратных метров. Чтобы не расплывались участки по озеру, их прикалывают ко дну длинными бамбуковыми шестами, пристегивают друг к другу, отлавливают новые и вновь «прошивают» жердями. Верхний слой островков инта обильно приправляют питательным эликсиром плодородия — илом, и огород готов. Огородами на плаву, возделанными или целинными, торгуют, распарывая их на куски и отгоняя на чистую воду. День, а то и два уходит порой на тяжелый бурлацкий, труд, чтобы перетащить с места на место многопудовый массив, тараня его веслом или шестом, стоя в мелкой неустойчивой лодчонке. Иногда «земельные участки» перетаскиваются с помощью буйволов, которых гонят вдоль берега и которые тянут за собой веревку, привязанную к бамбуковой палке, закрепленной на островке.
Туристическим, праздным взглядом не замечаешь, сколько поистине титанического труда вкладывают инта в озерное сельское хозяйство, в эти плавучие грядки на приусадебных участках у платформ их жилищ, в центральные плантации вдали от домов. Подплываешь на лодке к островку и видишь, — как перекатывается на поднятой волне весь зыбкий массив с грядками капусты, помидоров, огурцов, лука, чеснока, бобовых, картофеля, арахиса, клубники.
Когда-то в старину инта были только рыбаками. И в этом деле им опыта не занимать. Они умеют загонять в сети целые косяки рыбы. Помимо обычных сетей озерные жители используют ловушки из длинных бамбуковых палок, которые соединяются на одном конце, образуя конус, и сверху обтягиваются сеткой. Для сохранения формы конус распирается изнутри набором различного диаметра колец. Стоя на корме, рыбак быстро погружает в воду такой конус его широкой частью и тотчас вытаскивает запутавшуюся в сетях рыбу. Разновидностью такой ловушки является небольшой квадратный плетеный загон в виде домика без крыши.
Инта прославили себя как искусные ремесленники.
— Видите поблекшую позолоту на зонтике той древней пагоды, ажурный узор на деревянных обрамлениях пристроек — все это сделали жители озерной деревни Талей, — сказал председатель Народного совета района У Эй Маунг.
Его рассказ ведет от деревни к деревне, от двора ко двору, где живут потомственные кузнецы, чеканщики, ткачи, производящие лучшие во всей Бирме лоунджи.
Представитель местной народной власти У Эй Маунг, человек с высшим гуманитарным образованием, знает, как нелегок здесь труд и крестьянина и учителя, с каким напряжением всех сил достается рис, закупаемый государством у единоличных производителей по твердой-цене. Задача местных учителей — приблизить инта к современному жизненному уровню наземных жителей, вдохнуть в них социалистическое сознание. Этого требует Партия Бирманской социалистической программы, а У Эй Маунг — проводник ее политики в озерном крае. Он живет радостями инта и их заботами.
Вода… кругом вода. Но на ней появились уже современные школы, больницы. Часть озерного флота оснащена моторами. Созданы кооперативы.
В одежде инта сочетаются различные стили. Мужчины носят длинные, очень широкие штаны, бирманские курточки, на голове тюрбан из полотенца; женщины одеваются, как бирманки. Вообще инта многое роднит с бирманцами, и они это подчеркивают, оберегая бирманское культурное наследие, традиции, обряды. У бирманцев они переняли весь свадебный ритуал, рисунок и ритм танца, мелодии, порядок сбора пожертвований на содержание буддийских монастырей. Жители деревни Хея Юама до сих пор разыгрывают древнее бирманское музыкальное театрализованное представление, в котором участники инсценировки посредством танца изображают королевский суд, передавая манеру речи, поведения, осанку судей. Причем одежда также соответствует случаю.
Редко кто из бирманских юношей избегает торжественного обряда посвящения в монахи. В озерном крае особенно почитают этот народный обычай, следят за тем, чтобы каждый в возрасте от 9 до 15 лет прошел церемониал приобщения к буддийской религии. На празднества собирается множество гостей. Одни привозят рис, растительное масло, овощи, другие дарят деньги, предлагают услуги по хозяйству. На угощение уходит несколько сот килограммов только одного риса, и каждый понимает, что, когда приходит такой праздник, без взаимовыручки не обойтись. Виновников торжества наряжают, как принцев, их осыпают подарками, окружают вниманием. Угощение для них готовится отдельно, и сами родители собственноручно подают им самые вкусные лакомства. Гости желают долголетия, удачи. Затем целая флотилия лодок под музыку направляется к монастырю, где юношей наголо обривают и верховный буддийский священнослужитель совершает обряд посвящения в монахи и облачает каждого мальчика в оранжевую монашескую тогу.