В X веке падауны заселили горные восточные районы Бирмы на западе нынешней! Национальной области Кая. Семитысячное племя охотников и земледельцев так и растворилось бы среди более сотни бирманских народностей, если бы женщины не обратили на себя внимание ревностной привязанностью к национальным обычаям. Первое кольцо на шею девочки падауны надевают в пятилетием возрасте. Ритуальный обряд совершается с участием мудрого местного астролога-знахаря, который «обеспечивает» своими заклинаниями счастливое будущее ребенку. Годы стремительно наращивают набор восьмимиллиметровых медных колец на шее девочки, и к брачному возрасту их число доходит до двадцати двух. «Окольцовываются» также руки, ноги, в ушах появляются массивные серьги. Порой ювелирные «доспехи» невесты весят до десяти килограммов.
В таком постоянном панцире, что называется, ни сесть, ни встать. Из-за обручей на ногах нельзя согнуть колени и сидеть приходится вытянув ноги. Несгибаемая шея в оправе не позволяет нормально пить из чашки и есть. Неудобно спать, трудно разговаривать и передвигаться с дополнительным весом, но многие столетий женщины падаунов гордо несут с поднятой на тридцать сантиметров от плеч головой свое бремя красоты и женского величия, чтобы понравиться избраннику.
По традиции судьбу будущих жениха и невесты решают родители, когда детям исполняется пять лет. Во время переговоров и зарождаются родственные связи. Позже юноша выполнением ритуальных обрядов должен доказать свое мужество и зрелость. В день помолвки к дому невесты устремляется шумная праздничная процессия, которая одаривает ее деньгами, преподносит яркий свадебный женский головной убор и национальную одежду. С этого времени жених уже может навещать свою невесту, ублажать ее песнями любви, развлекать светскими разговорами. Молодые присматриваются друг к другу, привыкают, хотя изменить решение родителей уже все равно почти невозможно. Свадьба происходит в назначенный день после захода солнца. Жених бережно ведет за руку невесту в дом своих родителей по лестнице, которую именно он и должен заблаговременно выстроить. Пир продолжается три дня и три ночи с участием всей деревни. Родители новобрачных дарят друг другу на счастье мешки с солью, как предписывают заветы предков.
Цивилизация в той или иной степени затронула все народности Бирмы. Изменился жизненный уклад и падаунов. Мимо их деревень проносятся теперь по новым; дорогам тяжелые грузовики. В каналах крупной ирригационной системы плещется живительная влага — залог хороших урожаев. Ткацкие фабрики широко раскрыли ворота для местных жителей, в том числе и для женщин, приобщение которых к труду оказалось на первых порах не таким уж простым делом. Понадобились специальные подставки у станков, чтобы падаунки с их негнущимися шеями могли справляться с процессом производства.
Теперь они все больше стали изменять традиционной моде, а мужчины и вовсе изменили свои представления о женской красоте. Кстати сказать, рентгеновское обследование одной из женщин из племени падаунов показало, что окольцованная шея вовсе и не удлиняется, создается просто видимость за счет деформации ключицы и «опущения» грудной клетки. Секрет красоты раскрепощенных от условностей средневекового быта женщин кроется теперь в другом: в активном участии их в жизни страны и, конечно, в естественной женской обаятельности. Редко теперь можно встретить на отдаленных горных тропинках Национальной области Кая девочку с медными кольцами на худенькой шейке — древними символами красоты.
ТИНДЖАН — ВРЕМЯ ПЕРЕМЕН
С первым апрельским ливнем, отдаленным предвестником сезона дождей, Бирма превращается в благоухающий сад, словно природа только и ждала этого короткого дождика, чтобы вспыхнуть буйным цветением. На рангунских улицах полыхают огненными языками деревья «сейнбан», или, как европейцы называют их, «пламя джунглей». Среди ярко-красных или оранжевых соцветий почти не видна листва. Желтыми гирляндами украшены деревья «нгушуэва», желтыми звездочками покрывается крона стройных деревьев «падау». И так всегда в апреле разливается фиолетово-красно-бело-оранжево-желтое море накануне бирманского Нового года.
Начинается Новый год месяцем тагу (середина апреля) и не всегда в один и тот же день, поскольку календарь лунно-солнечный. Начало празднования передвигается между 12 и 17 апреля.
Точная дата праздника накануне специально обнародуется министерством культуры. А раньше эта почетная миссия возлагалась на королевских астрологов бывшей бирманской столицы Мандалая, которые скрупулезно изучали положение солнца, луны, других светил и рассылали по стране сообщения о начале Нового года и предшествующего веселого водного праздника — тинджана. В прошлом его предварял торжественный выход короля из дворца, который сопровождался пушечным залпом, означавшим начало веселья. В городах и деревнях палили из чего попало в воздух, старались производить как можно больше шума, колотя по ведрам, кастрюлям, мискам, по всему, что гремело, однако главным в этом празднике было обливание. Последний правитель Наганского государства король Наратихапату (1254–1258) построил даже крытый коридор от своего дворца до берега Иравади, чтобы совершать со свитой церемонию обливания не на глазах у черни.
Традиционное обливание бирманцы исторически связывают с торжественной церемонией омовения головы короля — «тинджан до джи», которая совершалась в канун Нового года. Вода в Мандалай специально доставлялась с юга, из района Моулмейна. Когда эту часть Бирмы захватили английские колонизаторы, королевский министр воду для королевской бани брал из реки Иравади. Обычай сохранился до сих пор. Только теперь он распространился на всех стариков, которым голову моют молодые в знак уважения, добавляя в воду ароматические вещества.
Тинджан, очевидно, появился в древности в один из знойных сезонов, когда реки обнажили дно, а по земле разошлись глубокие трещины и все живое стало погибать от испепеляющих лучей. У людей исчезли последние надежды на скорую перемену, на спасительный дождь, и тогда они обратились с мольбой к небу. Собрав остатки воды, люди разбрызгивали ее друг на друга, словно не они, а небо послало живительные капли, услышав их заклинания. И возможно, однажды свершилось «чудо». Поднялся ветер, согнал тяжелые тучи, и на землю пролился живительный дождь. Радости не было конца. С тех пор люди и обливаются, как бы вызывая ливни. Первый дождь выпадает недели за три-четыре до начала сезона дождей, которые обрушиваются на Бирму с середины мая на несколько месяцев, наполняя до краев русла рек, насыщая до отказа землю.
Некоторые историки полагают, что истоки древнего предновогоднего обычая связаны с ритуалом самоочищения. Слово «тинджан» перекочевало к бирманцам из санскрита и понимается как «перемена». Тинджан знаменует переход от сухого сезона к дождливому, смену старого года на новый, завершение последнего месяца бирманского календаря табауна и наступление первого месяца нового года тагу. Это начало бирманского годового трехсезонья: дождливого, прохладного и жаркого.
Тинджан живет в древних легендах. Одна из них гласит, что однажды между верховным натом Тинджамином и богом разгорелся жаркий спор по поводу каких-то математических расчетов. В азарте спорщики до- говорились, что побежденный лишается головы. Тинджамин победил и согласно уговору отсек голову своему противнику. Но голова божества оказалась непростой: ее нельзя было ни бросить на землю, ни запустить в небо — наступит такая жара, что — приведет к всемирному бедствию. Тинджамин решил перепоручить голову соперника нескольким натам, которые должны были попеременно держать ее. Это время пересменки патов явилось, по легенде, — переходом к тинджану и «нисхождением» на землю Тинджамина. От того, сколько, по расчетам астрологов, пробудет на земле верховный нат, и зависит продолжительность тинджана — три или четыре дня.