Старый кореец, продолжая улыбаться, глядел на Демира. А тот потянулся за сигаретами и неторопливо распечатал пачку, выигрывая время для обдумывания ответа. Затянувшуюся паузу нарушила Медина. Она бы никогда не позволила себе вмешаться в разговор мужчин, но перед корейцами, наоборот, можно было и щегольнуть некоторой свободой поведения современной турчанки.
— Никаких конфликтов не будет! — горячо воскликнула она, прижимая руки к груди. — Разве вы не знаете, что уже много лет мы осуществляем с армянами совместные проекты? Взять, к примеру, реставрацию древних памятников…
— Знаем, знаем, — кивнул мистер Хван.
— Реставрация древних памятников осуществляется на деньги ООН, — добавил старик, мистер Ким. — Международные инвестиции объединяют даже непримиримых врагов. Но мне бы хотелось получить подтверждение того, что армяне и турки способны сотрудничать без помощи ООН.
— Если позволите, я напомню, — вмешался брат Медины. — Да, между нашими странами нет дипломатических отношений. Да, граница закрыта. Тем не менее товарооборот между Арменией и Турцией в прошлом году превысил сто миллионов долларов. И я уверен, что в будущем, 2007-м, он будет намного больше.
— А что скажет уважаемый господин Гази? — спросил Ким.
Демир Гази наконец закурил. Разогнав дым ладонью, он улыбнулся:
— Я мог бы привести вам десятки примеров взаимовыгодного сотрудничества между турками и армянами. Но из слов уважаемого господина Кима я понял, что наиболее убедительным для вас будет фактор не экономический, а гуманитарный.
— Вы совершенно правильно меня поняли, — сказал Ким. — Меня бы весьма интересовала, к примеру, статистика межнациональных браков в приграничных провинциях. Это очень существенный показатель, который мы всегда учитываем при составлении прогноза политической стабильности.
— Статистика? Как сказал кто-то из мудрых американцев, «есть ложь, есть большая ложь и есть статистика». — Демир выдержал паузу и добавил: — Вас интересуют примеры межнациональных браков? Что ж, есть и такие примеры. И они — перед вами. Ни для кого из присутствующих не секрет, что уважаемая госпожа Алибейли — армянка по матери. — Он указал ладонью на улыбнувшуюся Медину, а потом приложил ладонь к своей груди. — А у меня — отец армянин.
Демир произнес это легко и непринужденно, как бы сообщая общеизвестную истину. Краем глаза он заметил, что Медина чуть не свалилась с кресла. Она вцепилась в подлокотники и смотрела на него, и даже под гримом было заметно, как она то бледнеет, то краснеет.
— Да, армянин, — повторил он. — И, как видите, это обстоятельство нисколько не мешает нам заниматься бизнесом, и довольно успешно.
— Никогда не думала, что ты способен на такой ловкий ход! — воскликнула Медина, когда они остались одни в ее машине. — Слышал бы тебя сейчас твой отец!
— Это не ловкий ход, дорогая, а чистая правда.
— Что???
— Чистейшая правда! Понимаю, в это трудно поверить. Я и сам еще не до конца поверил. Но мой отец… Ты же знаешь, что это за человек! Я представляю, как трудно было ему это сказать — а ведь мог бы и скрыть… — Демир выбросил сигарету в окно и тут же закурил снова. — Да, он мог бы скрыть. Так было бы проще.
— Что скрыть? Я тебя не понимаю.
— Он встретился с кем-то во время поездки в Европу. С кем-то, кто дал ему письмо от матери, понимаешь? Родители моего отца — армяне! Они бежали в двадцатом году, а его им пришлось оставить. Отец вырос в турецкой семье. Он и нас воспитал как истинных граждан Турции. Он никогда не скрывал своей ненависти к армянам — и что же получилось? Он ненавидел сам себя!
Медина аккуратно вела машину по узким улочкам старого города. Она молчала, сосредоточенно глядя перед собой. Казалось, ее занимает только дорога. Но, едва разминувшись с высокой арбой, она вдруг сказала:
— Не представляю, как ты теперь будешь жить. Если бы со мной такое случилось, я бы с ума сошла.
— А что случилось? Ничего не случилось. — Демир небрежно махнул рукой. — Что, у меня хвост вырос? Или нос еще длиннее стал?