Добирался я на автобусе. Ранним утром в пять часов я уже сидел на холодном сидении и ладонью очищал запотевшее стекло. Я всю дорогу люблю смотреть в окно, наблюдать, как по мере движения один пейзаж сменяет другой. Как проносятся перед глазами леса и поля, реки и озёра. Немного сонный пассажир на переднем сиденье под конец пути и вовсе уснул, так что пришлось его будить старушке в цветастом платке и с двумя сумками набитыми чем-то для дорогой и горячо любимой внучки. Я же вздохнул и вылез одним из первых, с удовольствием отметив тот факт, что мои ноги вновь ступили на шершавую поверхность городского асфальта.
Засунув в рот мятную жевательную резинку, которую купил в киоске у светленькой девушки с голубыми глазами я, сунув руки в карманы, пошёл по тротуару.
Ещё раннее и свежее утро встречало меня неприветливо хмуро, и вместо привычных ярких солнечных лучей, в воздухе появлялся туман.
Покосившаяся голубая ель, насупив брови, смотрела мне вслед, когда я перешёл через пешеходный переход не дождавшись зелёного света. Машин было крайне мало, оно и неудивительно мы прибыли спустя ровно час езды. Судя по тому, что улица Пролетарского находилась через двести метров я уже начал мысленно готовить себя к разговору с Карпович.
Рядом с парком была построена детская площадка, а зимой немного поодаль заливали каток. Какой-то мужик сидел на лавочке и курил. Я не видел отсюда , но по фигуре понял что это был мужик. Свернув к подъезду, я стал ждать, что кто-то выйдет или же войдёт. Старая схема… когда не знаешь кода и не можешь попасть в подъезд, остаётся ждать попутчика. Ждать впрочем, пришлось недолго. Какая-то девушка вышла, поправляя сумочку на плече. Лишь бросив взгляд на меня, она зашагала в трассе. Почесав затылок и вздохнув, поднялся на шестой этаж и очутился рядом с нужной мне квартирой. Позвонив, стал ждать. Карпович возможно ещё спит. Повторная трель назойливо раздалась, однако эффекта не было. Я даже толкнул дверь кулаком, а точнее пытался постучать. К моему удивлению дверь была незапертая!
Я осторожно вошёл и позвал хозяйку. Ответа не последовало. Что-то мне подсказывало, что тут, что-то не так. Однако шум воды в ванной заставил меня усомниться.
«Она в ванной, шум воду свидетельствует об этом».
Я перемялся с ноги на ногу, не зная как поступить. Вроде нахожусь в чужом доме, словно вор зашёл без приглашения. Однако дверь уже была открыта…
С сожалением подумал, что и жвачку я так и не выбросил. Убрав с лица чёлку, что упала на глаза , я прошёлся до ванной. Минуты текли так медленно, что я устал ждать. Позвав хозяйку, я решил заглянуть в ванну, ибо дверь как мне показалось, была не закрыта.
Я ступил в ванну и как только очутился там, то застыл на месте. В душевой лилась вода, а на полу валялось тело Карпович, а вернее то, что от него осталось. В луже крови валялось тело женщины без рук и с выколотыми глазами. Руки же я обнаружил в ванне наполненной водой. Что-то похожее на глазные яблоки валялись на полу. На стенах и потолке были брызги крови. На зеркале у раковины была надпись кровью:
«Os habent, et non loquentur»
На латыни это означало — у них есть рот, но они не говорят.
«Блять», — подумал я. Карпович убили, чтобы я ничего не узнал, это снова ОНИ снова эти двое…. Я выхожу из ванной и не знаю, как быть. Звонить в полицию? А если меня обвинят в убийстве? Что если я пойду как подозреваемый, ведь именно я обнаружил тело! Нет! Я не буду этого делать. Я должен сам узнать Правду! Я начинаю осматривать жилище бывшей учительницы в политехе. Конечно, я был уверен, что преступник, кем бы он ни был, уже замёл следы и все улики. Однако, надежда умирает последней. В сумочке Карпович в потайном отделении нахожу флешку. Может и безделушка, но решаю прихватить её на всякий случай.
Покидаю квартиру и спускаюсь по лестнице. Лифтом решил не пользоваться. Наталкиваюсь на пожилую старушку и пряча глаза стремительно покидаю подъезд.
«Сука, меня видели, меня видели!», блять!
Миновав улицу, ухожу как можно дальше и иду в ларек, где продают водку. Сейчас мне надо прийти в себя. Надо прийти… По дороге моя голова бьётся о стекло и меня клонит в сон. Раскис я надо признать очень быстро. Водка этому только поспособствовала. Кадры разорванного трупа Карпович как кометы проносились перед глазами. Зверское убийство и самое главное убийца был в квартире на час или два раньше меня! Однако думать об этом я больше не стал. Дома меня ожидал очередной неприятный сюрприз…
========== Монстры оживают ==========
На флешке, что Романов обнаружил у Карпович была любопытная запись. Мария делилась своими мыслями в видео, которое очевидно записала после того, как уехала в город. Профессор по философии, что приехал заменить постоянного преподавателя, заходил к ней. Его основной целью было узнать информацию об одном из учащихся студентов. Александр Романов был его целью, он просил приносить все материалы на данного студента.
Занимаясь с ним сексом, Мария содрогалась от мысли, что этот человек замышляет, что-то нехорошее. Карпович отмечала, что он неоднократно звонил, какой-то девушке. После смерти Сивого профессор почти не заходил к ней. Когда его визиты прекратились, она решила немедленно покинуть это место. Она надеется на то, что эта запись, когда-то попадёт в нужные руки и прольёт свет на Хендриксона.
Романов выключил комп и стал думать. Профессор Хендриксон всё это время пытался накопать про него материалы. Возможно, это как-то связано с книгой? Скорее всего, это так. Звонил он девушке, это тоже, по всей видимости, Богерта. Они брат и сестра… Становилось жарко… и это далеко не из-за погоды за окном, это обстановка накалялась. Найти где скрываются они, будет дело не лёгкое. Даже если их найти, то, как обезвредить?
День был проведён за изучением книги. Больше подозрительного изменения в текстах, Александр не наблюдал, за то ночью он проснулся от шума, что издавала мать. Вскочив он ошалело выбежал на звук. Оказывается, бабушки не было дома, однако дверь на улицу была заперта изнутри. Лунная ночь выдалась чрезвычайно страшной, а то что бабушки не было в доме, только усиливало панику. Происходящее явно не могло радовать Романова, он сглотнул, накинул рубашку и надев штаны, отпёр дверь, которая запиралась на щеколду. Ночная тишина встретила его зловеще, и было ощущение холода в летнем воздухе. Ясное небо позволяло увидеть яркие звёзды и млечный путь, что простёрся по всему небу, образовывая лунную дорогу. Из куста шиповника доносился щебет птиц, что прилетали туда на ночёвку. Романов решил выйти во двор. Оглядевшись по сторонам, он не заметил ничего подозрительного. Дверь, ведущая в сарай, где находился погреб, была распахнута. Парень помнил, что на ночь её закрывали, а теперь она открыта. Осторожно ступая, он направился туда. Там под навесом крыши, было темно и жутко. Включить свет на дворе можно только вернувшись, домой, но он решил идти вперёд.
Тишина. Мёртвая тишина пронизывала ночной двор и даже намёка на движение чего-то либо не было. Александр встал у двери сарая и осторожно потянул её на себя. В сарае было пусто. Тёмные очертания болотных сапог свисали с потолка, прикреплённые бечевкой, садки и узелки висели на противоположной стене. Сундук с тряпками и старыми рубашками стоял чуть левее, там же находился старый белый холодильник, который был вынесен сюда, как только изжил свой срок. Рядом с холодильником располагалась деревянная полка до потолка, на которой стояли бидончики и банки. Растрёпанный веник из полыни дополнял картину вещей покоившихся на полках. Люк в самом проходе вёл в погреб. Тот был старым, когда его строили Романов ещё не родился. Ничего необычного не было замечено, и парень решил уходить, как вдруг послышался скрежет из погреба. Парень вздрогнул и попятился. Звуки повторились, и теперь Александр отчётливо слышал их доносившихся из погреба.
«Что за чёрт», — подумал он, ощущая, как лоб покрылся испариной. Рубашка прилипла к телу, а руки вспотели.