– Мне… мне назначено. Я Кейт Пауэлл.
Молодая женщина улыбнулась и направилась к Кейт. Та робко пожала протянутую руку.
– Я Морин Скиннер. Мы с вами общались по телефону.
Ее голос звучал спокойно и дружелюбно. Внезапно клиника перестала казаться неуютной и враждебной. Кейт немного расслабилась.
– Пегги, мы будем в дальней переговорной, – обратилась Морин ко второй женщине. – Хотите чаю или воды, Кейт? К сожалению, кофеварка на ремонте.
– Чаю, пожалуйста, – ответила Кейт и тут же поняла, что ничего не хочет.
– Идемте.
Кейт побрела за Морин. В переговорной было жарко. В центре стоял деревянный кофейный столик, вокруг него – низкие пластиковые кресла. Совсем как в учительской.
– Прежде чем начать, давайте проветрим, – сказала Морин, сражаясь с заклинившей форточкой. – Садитесь, устраивайтесь поудобнее.
Чувствуя себя не в своей тарелке, Кейт выбрала ближайшее кресло. Стоило ей опуститься в него, как из обтянутого дешевым материалом сиденья с шипением вышел воздух.
Окно с треском открылось. Морин удовлетворенно потерла ладони.
– Так-то лучше. – Она села и улыбнулась. – Легко нас нашли?
– Да, вполне. Взяла такси от метро.
– Разумно.
Кейт вежливо улыбнулась в ответ. По идее, светская беседа призвана помочь расслабиться, но получалось как раз наоборот. Тревога лишь нарастала.
Морин положила папку на стол.
– Вы до нас куда-нибудь обращались?
– Нет. – Кейт отчаянно старалась не выдать волнения.
– Значит, вас никто не консультировал по поводу донорского оплодотворения?
– Э-э… нет.
– Ничего страшного. Что вам известно о донорском оплодотворении, или, другими словами, об искусственной инсеминации?
– Только то, что удалось найти в интернете. – Кейт нервно стиснула ладони.
– Хорошо. Тогда я начну с начала. Итак…
В дверь постучали. Пегги поставила поднос на столик и удалилась. Изнемогая от беспокойства, Кейт согласилась на молоко, отказалась от сахара, взяла протянутую чашку и сделала глоток.
Морин тоже глотнула чаю.
– Сразу скажу, я не врач, а консультант, и это наша первая беседа. Если у вас будут вопросы – задавайте.
Кейт выпрямилась. Тревога куда-то испарилась.
– Я так понимаю, вы не замужем?
– Это проблема?
– Вовсе нет. Просто УОЭ – Управление по оплодотворению и эмбриологии, наш вышестоящий орган, – требует принимать во внимание благополучие ребенка. Позже мы поговорим о том, как вы планируете совмещать работу и материнство, а также взвесим все «за» и «против» касательно того, чтобы рассказать вашему малышу, как он появился на свет. Хорошо?
Кейт ответила утвердительно. Слова «ваш малыш» звенели у нее в ушах. Она постаралась взять себя в руки и сосредоточиться.
– Сама процедура инсеминации весьма проста, – продолжила консультант. – Донорская сперма промывается, фильтруется и замораживается. Перед использованием мы ее размораживаем, а потом вводим в матку через катетер. Это не больно, анестезия не потребуется, риск выкидыша не больше, чем при нормальном зачатии. Вам даже не нужно полностью раздеваться – достаточно снять трусы и колготки. Потом сразу можно заниматься обычными делами, как после медосмотра.
Кейт забыла о волнении.
– А как понять, когда проводить процедуру?
– Она проводится во время овуляции. Вы сами следите за своим циклом и выбираете нужную дату. Когда придете, мы проверим, созрела ли яйцеклетка. Если созрела и мы удостоверимся, что все в порядке, тогда и сделаем.
– И сколько… э-э… процедур понадобится?
– Некоторые беременеют с первого раза, хотя иногда приходится проводить до шести попыток. В других клиниках делают и больше, но мы придерживаемся убеждения, что если за шесть раз не получилось, дальше не имеет смысла. Нечестно бесконечно брать с пациентки по пятьсот фунтов за процедуру. – Морин смущенно взглянула на Кейт. – Должна вас предупредить: поскольку вы не замужем, вряд ли вам удастся выполнить инсеминацию за счет государства. Вы ведь это понимаете? – Кейт подтвердила, что понимает. Она и не ожидала помощи. – В таком случае поговорим о донорах. – Тревога вернулась. – Сразу скажу, каждого из них мы тщательно проверяем – собираем общий анамнез самого донора и членов его семьи, тестируем на ВИЧ, гепатит и прочие заболевания, передающиеся половым путем. После заморозки сперма хранится минимум полгода, потом донор проходит повторное обследование.
Кейт внимательно слушала.
– Все доноры сохраняют анонимность?
– Для вас – да. Разумеется, мы в клинике удостоверяем их личность. Юридически доноры не имеют родительских прав и обязанностей, однако по достижении восемнадцати лет ребенок может обратиться в УОЭ и получить информацию о своем биологическом отце.