Благополучно завернув за ближний киоск, литератор, нервно оглянувшись, приметил лик психованного попутчика, корчившего из чрева отходившего транспорта, до неприличия мерзкие рожи, с которыми если подумать, ни в каждую тюрьму примут, если с особым уклоном только?
- Эй! - Не умолкал тот, беспрестанно паля в воздух, - револьвер забыл!
Но это лишь добавило прыти, и литератор, стремительной ланью скользнул прочь, заплетая следы и мысли...
Отдышаться удалось лишь на сбитых ступеньках какой-то богом забытой питейной.
- Фух! - Сердце так и щемило, разрывая грудь. И литератор, отчаянно перхая и глотая разверзнутым ртом пропахший соленьями воздух, ежеминутно ожидал обморока. А то и чего похуже….
- Влево прими! - Внезапно буркнул небритый тип, чувствительно клюнув коленом в бок. - Дышать мешаешь.
Спустившись с приступка, он с тщанием сгрузил драгоценную ношу на свободный от чужих глаз стол. Что ж, две кружки смердившего потом пива и треть истекающего жиром леща вполне пристойный куш для местных кутил.
Брезгливо смахнув останки былого пиршества, мужик треснул рыбой о стол, вознамерившись придать тушке большую гибкость. Голова леща крякнула развалившись на части.
- Халтурщики! - Буркнул тот, смахнув башку вниз.
Отиравшийся неподалёку облезлый котяра, ухватив добычу, стремительно слился за угол.
- Вот так и я, - невольно подумалось Готу, - бегаю словно кот.
Устало поднявшись с колен, он насколько позволяли силы, отряхнув перепачканные пылью брюки, потянулся прочь. Что делать дальше, абсолютно не вмещалось в шумевшей с утра голове, и писатель бездумно брёл, лениво обходя горы копленного годами мусора. Идти пришлось долго, пока ноги сами не вынесли на небольшую, мощёную каменной крошкой площадь. Там-то, он и уткнулся в пестревшую афишами тумбу, авангард стоявшего чуть поодаль здания. Яркого, нарядного и живого. ЦИРК!
Когда-то и он посещал подобные заведения, держа маму за руку. Хорошо было, весело!
- Схожу! – Решился Гот, отчаянно махнув рукой, в надежде, праздно скоротать время. Всё лучше, чем эту рожу лицезреть. В кепке….
В цирке.
Многоярусные ряды, одетого в стекло здания, тускло лоснясь деревом, были заполнены едва ли на треть.
- Видать, не сезон! – отчего-то подумалось литератору, с дотошным тщанием покрыв сиденье цирковой программкой.
Первое отделение прошло незаметно, и уставшему от нахлынувших бед Готу, даже удалось немного вздремнуть, на краткий миг позабыв праздные хлопоты. Да и вообще, само действо, невзирая на ужимки клоунов и воздушные па акробатов, не сыскало особой славы, вяло сойдя, на нет. И искушённому зрелищем Зрителю, оставался лишь один шанс, на антракт с буфетом.
И вот, движимый чувством жажды, а в большей степени, любопытства, писатель устремился вниз, дабы усладить пересохшее горло, добрым глотком шипучки. Чуть позже, брякнув овальным подносом о свободный прилавок, Иван Данилович, выгрузил на него, бутылку сельтерской и блюдце вялых бутербродов.
Время текло незаметно, и литератор, покончив с пищей, незаметно ушёл в дрём, как в бок, крепко пихнули...
- Мечтаем? - Уточнил старый знакомый, брякнув бутылкой звездного коньяка о стол.
- Ты?! - Чувствительно вздрогнул писатель.
- Я. - Не стал спорить гость. - Вот, решил приобщится к прекрасному.
- Не поздно?
- В самый раз.
- А водка зачем?
- Коньяк! - Вахрамеев лукаво подмигнул. - Будешь?
- Давай уж. – В сердцах махнул рукой Гот, задним умом понимая, что этот, всё равно не слезет.
- От то по-нашему! – прямо-таки, расцвёл приятель, плеснув на мраморный пол, остатки сельтерской. – Это пей. Оно и кишки чистит и графоманским мозгам польза!
- Да верно ль?
- Ага! На себе проверял...
Глава 5. Бегемот, который боялся "прививок"
Г Л А В А 5
Бегемот, который боялся «прививок».
Резкая трель зуммера, прервав зарождавшуюся попойку, настойчиво приглашала на второй акт. Начхав на условности, товарищ Вахрамеев сунулся в первый ряд, выбрав место получше, благо, свободных кресел хватало. Да и самих билетов, как всерьёз полагал Гот, у того, попросту не было.
Во втором акте чудес не случилось, да и львы куда-то запропали, хотя рекламные щиты твердили обратное. И основная часть зрительского электората, перебрав с горячительным, мирно отошла к дрёме.
А это уже был звоночек! Сегодня спят, а завтра вообще, в ближайший пивняк сбегут.