- Чего остались? А бандит что, пусть на воле гудит? Где мне теперь, этого Выпупыркина искать? На марсе?
- Это, какого Выпупыркина? – Насторожилась Растапыхина. – Инвалида?
- Уупс! - Услышав такое, Замятин лишь закашлялся, бестолково кивнув головой.
- Так я его знаю! Это сосед наш, по лестничной клетке.
- Как сосед?! – Не поверил ушам следак.
- Ну, так. Уж почитай, как, лет пять в одном метре скрипим. – Тут мадам замялась. – Вернее скрипели, пока с мужем не развелись.
- Вы не ошиблись гражданочка? – С придыханием проблеял следователь, боясь упустить призрачный шанс.
- Да он это! Худой, бледный. На костыле баб кадрит.
- Баб?!
- Ага! Вчера одну такую, возле банка тискал. У ирод, это при живой-то жене!
- А позже, в этот день не встречались, Феклисия Павловна? - Вспомнил Замятин имя-отчество дамы. - Это важно!
- Было дело! К вечеру где-то. По галкам из ружья жахал. Видно, отшил кто-то, вот он сдуру злость и срывал. Так что, когда заявитесь, сопли ни жуйте, сразу в "ружьё" берите, а то всех порешит!
Замятин, придавленный грузом свалившейся информации только сопел, силясь принять решение. Потом всё же сподобился снять с телефонного аппарата трубку.
- Барышня? Это милиция. Городскую справку мне, живо! – Встретившись глазами с Растопырхиной, шёпотом попросил адрес…..
Спустя пару минут, выслушав ответ справочной, брякнул трубкой о рычаг.
- Фууух! - Только и выдохнул он.
- Ну, так что, мы можем идти? – Ехидно поинтересовалась дамочка, - а то енералу скажу, он вас живо, в капитахи опустит. А может, и ниже...........
- С него станется! – Растерянно подумал Замятин. Обратно в капитахи явственно не хотелось. – Идите! Только вот, расписочку о невыезде из столицы, пожалуйте. Закон нужно чтить!
Выпроводив влюблённую парочку в коридор, он рассеянно плюхнулся на стул подследственного. Ножка, как и следовало ожидать, в самый неподходящий момент подломилась, и старший мэйджер Замятин надсадно хрюкнув, брякнулся на бетонный пол, смешно дрыгнув ножками...
Свобода.
Выбравшись в тесный тамбур, дамочка, пребольно пихнув потерянного Гота в бок, сладко пропела:
- Иди уже, женишок, жди на улице, а я в уборную, носик токмо, марафетом набью.
Дважды уговаривать «женишка» не пришлось, и он, подхватив ноги в руки, поспешил на выход. Во дворе, литератор тоже тормозить не стал, и, наддав пару, спустя миг очутился на трамвайной остановке. Не глядя, пихнув мелочь кондуктору, он, забился в самый конец трамвая, со страхом в душе, ожидая погони. Но обошлось! И Иван Данилович слегка поостыв, некоторое время спустя, решил выбраться на Тополиной аллее, дабы самую малость перевести дух, и, вдохнуть глоток воздуха.
Скамья, на которую он упал, оказалась пыльной, но это ничего, главное свобода. СВОБОДА! Ни с чем несравнимое чувство. Что может быть слаще? Богатство? Всевластие? Трон?...
- Абсолютная свобода! – Брызнул в самую душу знакомый до боли хрип.
- Вахрамеев! – Дёрнулся будто от разряда Гот. – Опять ты?
- Я.
- Ну чего ещё от меня надо?
- Как это, как это? – Заблажил в притворном испуге тот, картинно всплеснув лапами. УУУ жулик! И где только наловчился так? - А о здоровьице, осведомиться, о ранах, чай не на курорте был?
- Да уж, ни там!
- Вот! А я ведь мальчишка трепетный, чужую боль за версту чувствую.
- Угу! Поэтому и сдал меня в милицию, с потрохами.
- Я?!
- Ты чего обещал-то жулик? Пистолет бросим и домой?
- Так всё и было! – Развёл худыми мослами искренне недоумевающий Вахрамеев. - Иль нет?
- А стрельбу, зачем затеял, людей пугал? Деньги зачем украл?
- Судьба! - Философски отозвался тот, - да и денег-то я забрал всего чуть. Кот наплакал!
Горестно вздохнув, Иван Данилович отчётливо понял, что этого мошенника, всё одно не переврать.
- Ладно. – Буркнул он, - хоть Это ты снять в силах? – И сунул под нос Вахрамеева собственный кулак со следами свежих наколок. Но как оказалось, тот был абсолютно чист, если не считать пёстрого мотылька примостившегося на тыльной стороне ладони.
- А чего тут снимать-то? – Удивился Вахрамеев, двумя пальцами аккуратно подцепив бедное насекомое. - Бабочек, что ли боишься?
- Тьфу ты! – Только и смог, что в сердцах плюнуть литератор. – Послушай, не ходи за мной, а? Дай отдышаться. Ванну вон принять. Очень прошу, отстань, а то Бразговею нажалуюсь! – И подскочив взъерошенным воробьём, Иван Данилович, прытко засеменил прочь......