Стив сам повернулся к врачу и стараясь выглядеть равнодушным, расписался. Через мгновение он настолько сильно сжал ручку, что она треснула. Врач забрал бумаги и направился к аппарату.
– Мы все теряем близких, – неожиданно заговорил он, положив документы на столик у кровати. – Я думаю, если бы ваша мать видела, насколько долго вы не желали с ней прощаться, она бы непременно была рада. Но, как и любой родитель, она хотела бы, что бы вы были сильными. И решив пойти на такой шаг, вы показали, что по-настоящему любили, любите и будете ее любить.
Лора и Стив ничего не ответили. Никакие слова поддержки не могли сделать их снова счастливыми, как когда-то в безоблачном детстве, хотя бы на несколько секунд. То счастье для брата и сестры осталось лишь воспоминанием. Стив отвернулся и поспешил снова обнять сестру. Они не могли смотреть, на то, как их мать скоро сделает последний вздох.
Врач потянулся ладонью к рубильнику, и послышался щелчок. Аппарат был отключен. Доктор поторопился отойти к окну и опереться о подоконник. Ему оставалось лишь дождаться наступления смерти пациентки и констатировать время ее наступления. И даже ему было тяжело смотреть на ту женщину, которую он пытался вылечить все эти восемь лет. Врач принялся ждать и посмотрев в окно, он увидел, что дождь неожиданно прекратился, а затем мужчина всмотрелся в свое отражение в стекле. И вдруг его опечаленный взгляд обернулся ошеломленным.
Послышался шелест простыни, а за ним тихий скрип кровати. Стив резко обернулся, но тут же застыл на месте. Лора, не способная сказать хоть что-то, сомкнула руки на лице, и лишь глаза продолжали смотреть. Смотреть на мать, смотрящую на нее и Стива.
– Дети? – улыбнулась она своей чудесной улыбкой.