«И именно это ранит сильнее всего».
— Не думаю, что у тебя есть выбор в этом вопросе.
Я вижу, как Нора начинает переходить улицу с любопытным выражением на лице. Я знаю, что она захочет узнать, что произошло, она всегда любопытна, когда дело касается моих отношений с Романом. Нора считает, что когда-нибудь мы поженимся, и я обычно никогда не опровергаю ее утверждения.
Я тоже всегда хотела выйти замуж за Романа.
Но сегодня, прямо сейчас, это последнее, что я хочу сделать.
Я отворачиваюсь от Романа и Норы и быстрым шагом направляюсь к своему дому. Игнорирую их обоих, выкрикивающих мое имя. Они говорят мне подождать. Нора спрашивает меня, что случилось. Потом кричит на Романа за то, что он засранец. Я игнорирую их, пока иду домой. Не открываю дверь позже и окно поздно вечером. Я говорю маме, что чувствую себя неважно. Но это не так. Я чувствую себя ужасно.
Такое ощущение, что я разваливаюсь на части, мое тело — как завязанная лента на пуантах. Один легкий рывок, и я превращусь в груду пустоты.
— Ты такая красивая, Луна, — говорит Нора рядом со мной. Мы стоим в моей ванной, наряжаясь для зимнего праздника.
— Уф, я не знаю.
Я смотрю на свое платье. Оно бледно-розового, почти кремового цвета. Атласная ткань спускается до щиколоток. Вырез высокий, до самых ключиц. Рукава прозрачные, если не считать двух маленьких лоскутков атласной ленты, разделяющих ткань. Оно красивое, и его сшила моя мама, так что даже если оно мне не понравится, я буду вынуждена его носить.
Нора стоит рядом со мной в атласном красном платье. Оно расклешено от талии и украшено большим бантом на бедре. Пышные рукава закрывают ее плечи и выглядят как огромные зефирки.
— Ты уверена, что не хочешь подождать его? — спрашивает Нора, поправляя локон в прическе.
Она говорит о Романе.
Первое, что она сказала мне, когда вошла, было то, что Роман готовится и собирается пригласить меня на танец.
«Черт возьми, нет».
— Я не буду его ждать. Потому что иду на танцы с Трэвисом, — провожу рукой по своему платью, от груди до верхней части бедер. Платье легкое и прохладное на ощупь, блестящая ткань нежно целует мое тело.
Я вижу в зеркале, как Нора хмурится. Ей не нравится, что мы ссоримся. Ей никогда не нравится, когда мы ссоримся.
— Тук-тук, — входит моя мама с фотоаппаратом «Полароид». Она весь день с нетерпением ждала танцев. В последний момент подшивала низ, помогала мне завить волосы в тонкую волну. Я решила оставить их распущенными, и они каскадом струятся по спине. — Вау, девчонки, вы выглядите так красиво. Вы готовы идти?
— Я готова, — бросаю последний взгляд в зеркало и поворачиваюсь к маме. — Готова идти?
— Да. — Мама поворачивается к коридору. — Чарли! Девочки готовы идти!
Мы с Норой хватаем свои клатчи и следуем за мамой в гостиную.
— Я хочу сделать пару фотографий, прежде чем мы уйдем.
Я вздыхаю, ненавидя нелепую съемку.
— Ну разве вы, девочки, не выглядите прекрасно! Вы будете самыми красивыми девушками на танцах! — Папа подходит и нежно прижимается губами к моей макушке.
Мы делаем несколько фотографий в гостиной, так как на улице слишком холодно, чтобы стоять там в платьях. Надев пальто, мы запрыгиваем в «Олдсмобиль» и отправляемся в школу.
К тому времени, как мы приезжаем, там уже полно народу. Машины припаркованы вдоль обочины, двери открываются, и оттуда вываливаются ребята в разноцветных нарядах. Радуга из тел заполняет тротуар.
С темнеющего неба падает легкий снег — вечернее солнце в это время года садится рано. Хлопья легкие и рассыпчатые, из тех, что касаются вашей кожи, но на самом деле не проникают в нее.
Я вижу Трэвиса, стоящего в коридоре, его школьная куртка накинута на пиджак от костюма. Черные брюки хорошо облегают его стройную фигуру. Когда он видит меня, на его лице появляется улыбка.
— Ты сделала это! — Увидев меня, он заключает меня в объятия, и мои глаза слегка расширяются.
Окей. Я и не думала, что мы настолько дружны.
Рядом с Трэвисом стоит Джордж, кавалер Норы, еще один игрок футбольной команды. В этом году они непринужденно флиртовали, хотя я знаю, что Нора всегда была нацелена на Флинна, лучшего друга Романа.
Мы заходим в спортзал, где со стропил свисают сотни белых и голубых воздушных шаров. Стримеры болтаются, кружась от постоянно работающих вентиляционных труб, вместе с блестящими украшениями. С потолка свисает диско-шар, образуя сверкающие треугольники, которые переливаются по всему помещению.
В углу комнаты на столе стоит бумбокс, из динамиков которого орет «Piano Man» Билли Джоэла. Рядом с бумбоксом расположен другой стол, на котором стоит стеклянная ваза, доверху наполненная красным соком. Там же есть тарелка с печеньем и миска с чипсами.
«Захватывающе».
Мы проходим через толпу людей, их разноцветные платья и наряды создают яркий калейдоскоп красок.
— Хочешь пунша? — кричит Трэвис сквозь музыку.
Я киваю, сжимая сумочку обеими руками, внезапно почувствовав себя немного неловко.
«Я скучаю по Роману».
Я всегда только с ним ходила на танцы или школьные мероприятия. Поэтому привыкла, что Роман стоит рядом со мной, и мне гораздо комфортнее с ним. Не то чтобы Трэвис плохой парень, просто он не тот парень, ради которого бьется мое сердце в груди.
«Роман — вот ради кого».
Но я так зла на него, и он не должен был мешать парням общаться со мной. Ведь теперь я должна проводить свое время с Трэвисом, а не с Романом, и все потому, что он хотел быть собственническим мудаком, который думает только о себе.
Хотя мысль о том, что Роман увидит, как я веселюсь, в то время как он стоит в стороне, как нож в живот. Причинение боли Роману — это не то, что меня интересует. Наблюдение за тем, как пелена печали накрывает его лицо, разрывает меня изнутри.
Ноющая боль в животе усиливается, и я потираю низ живота, ненавидя эту боль, которую причиняет мне отсутствие Романа.
— Держи.
Трэвис и Джордж возвращаются с четырьмя стаканами сока в пластиковых стаканчиках. Я беру свой и смотрю, как Нора берет свой. Мы стоим в стороне, наблюдая за тем, как все танцуют и веселятся, а мы неловко стоим на месте.
— Хочешь потанцевать? — спрашивает меня Трэвис, допивая свой сок.
Я опускаю взгляд на свою чашку и вижу, что она почти полностью заполнена пуншем. На вкус он отвратителен, а у Трэвиса на верхней губе появились маленькие красные усики от его собственного напитка.
— Конечно, — подавляю вздох, который хочет вырваться наружу, и ставлю свою чашку на ближайший столик.
Взглянув на Нору, я вижу, что она наблюдает за мной с той же грустью. Ей тоже хочется получить то, чего не может. Норе не только нравится Флинн, но Роман никогда не позволит ей встречаться с ним. И она считает, что Флинн смотрит на нее только как на сестру.
— Ты в порядке? — спрашивает Нора, когда я ставлю чашку на место.
Я киваю.
— А ты?
Джордж хватает ее за запястье и тянет на танцпол, прежде чем она успевает ответить. Мы расходимся, Трэвис тянет меня налево, а Джордж — направо. Люди кружатся вокруг, танцуют парами или со своими друзьями. Улыбки на лицах, крики и смех окружают меня со всех сторон.
Я не могу позволить сегодняшнему вечеру овладеть мной.