Он протягивает руку, и я вкладываю свою маленькую в его большую. Пальцами обхватывает мои, когда помогает мне залезть. Вода идеальная, пузырьки вот-вот выплеснутся через край. Он усаживает меня так, что я прижимаюсь к нему спиной.
Роман берет в руку немного пены, распределяя ее по моим рукам, плечам и шее и вниз к пальцам. Он уделяет внимание каждому из них, распределяя пену между моими пальцами, по ладони, по ногтям.
— Расскажи мне о своих планах, — шепчу я.
Он вздыхает, и мое тело поднимается и опускается от его тяжелого дыхания.
— Я не хочу говорить об этом сейчас, Луна.
Я поворачиваю к нему голову, мои волосы на затылке становятся влажными от прикосновения к его груди. Его глаза печальны, на губах играет небольшая хмурая улыбка.
— Я хочу знать, каков твой план. Пожалуйста, — умоляю я.
Он снова вздыхает, подносит немного воды к моим волосам. Его пальцы нежно расчесывают пряди от корней до кончиков.
— У нас есть квартира в Лос-Анджелесе, недалеко от звукозаписывающего лейбла. Первое время мы будем часто ездить туда, чтобы записываться, репетировать и все такое.
— А что насчет вашего тура? Куда вы едете?
Он открывает бутылку шампуня, выливает немного на ладонь и массирует кожу моей головы. Откидываю голову назад, закрывая глаза, и комнату наполняет аромат лаванды.
— Мы начнем с Калифорнии, затем отправимся в Лос-Анджелес, Сан-Диего, Сакраменто, Сан-Франциско. В конце концов, мы отправимся в Сиэтл, затем в Лас-Вегас, Майами, Атланту, Чикаго, Нью-Йорк. Наш менеджер говорит, что хочет, чтобы мы в конце концов отправились за границу, но сначала нам нужно пройти через тур по США.
— Ого. Значит, вы объедете всю страну.
Какая-то часть меня ревнует, что Роман собирается испытать это без меня. То, что я всегда хотела, чтобы он сделал, но со мной рядом. Тот факт, что тот будет мотаться из штата в штат, в то время как я все еще буду торчать в школе, оставляет горький привкус во рту.
— А между турами, когда смогу, я планирую приезжать в Шэллоу-Лейк, штата Висконсин, чтобы навестить свою прекрасную девушку.
Я качаю головой, неуверенная в словах, которые вот-вот слетят с моих губ. Они просто слетают, растекаясь по пузырькам и по всей этой маленькой ванной.
— Ты уверен, что хочешь встречаться со мной? Будем ли мы вообще вместе? А что, если ты встретишь какую-нибудь девушку на дороге или что-то в этом роде? Ты будешь большой рок-звездой. Ты не захочешь быть привязанным к какому-то маленькому ребенку, который все еще учится в старшей школе.
Мгновение Роман молчит, его руки все еще в моих волосах. Он не произносит ни слова. Затем опускает руки в воду, раздается легкий всплеск, и он хватает меня за талию, разворачивая так, что я оказываюсь лицом к нему. Мои ноги обхватывают его талию. На его губах появляется свирепая гримаса, его лицо покрывается испариной. Он смотрит на меня со злостью. Кончики его волос влажные, они касаются лба.
— Почему ты так говоришь, Луна? Ты знаешь, что я чувствую. Это ты и я. Навсегда. Мое сердце бьется, потому что ты жива. Вот и все. Мне нет дела ни до чего и ни до кого в целом мире. Сейчас и всегда, помнишь?
— Я помню, — шепчу я, и мой голос эхом разносится по комнате.
— Вот здесь, — он прижимает руку к моей обнаженной груди, прямо над сердцем, — твое сердце бьется для меня. Любовь, которую я испытываю к тебе, течет по моим венам. Знаю, что ты чувствуешь то же самое. Вижу, пульсации твоего сердца у тебя на шее, и знаю, что оно бьется ради меня. Мы одно целое, Луна. Один не существует без другого. Я не смогу жить в мире, где нет тебя. Почему ты думаешь, что я захочу познакомиться с кем-то еще в этом мире? Ты будешь далеко, но ты выгравирована в моем сердце. Мне плевать на километры, Луна, не тогда, когда ты уже запечатлена во всем моем существе.
Я наклоняюсь вперед, прижимаясь губами к его губам. Слушаю, как вода плещется между нами, переливаясь через борт ванны и шлепаясь на пол. Роман обхватывает меня за талию, притягивая ближе, пока я не оказываюсь верхом на нем, его стояк прямо под моей ягодицей. Я прижимаюсь к нему, и вода брызжет на нас.
Мои стоны эхом разносятся по ванной, ударяясь о стены и разлетаясь в воздухе.
— Я люблю тебя, — стону я.
— Я тоже тебя люблю. — Роман подносит руку к моей мокрой груди, размазывая пену по ней и потягивая за сосок. Я стону, выгибая грудь навстречу его руке.
Мне нужно больше. Гораздо больше.
Я двигаю бедрами навстречу ему, чувствуя, как он становится твердым, как скала. Опускаю пальцы под воду, скребя ногтями по его напряженному прессу. В комнате становится душно, туманно от горячей воды и нашего тяжелого дыхания.
Я хватаю его член под водой и приподнимаюсь, когда Роман останавливает меня.
— Подожди. Мне нужен презерватив.
Я соскальзываю с его талии, когда он наклоняется над ванной, и вода разбрызгивается и капает на кремовый ковер. Роман хватает свои брюки и роется в кармане, чтобы достать бумажник. Он раскрывает его и достает из внутреннего кармана презерватив.
Быстрыми движениями он опускает руку под воду, чтобы надеть презерватив, затем бросает на меня горячий взгляд и снова притягивает меня к себе.
Я приподнимаю член, сжимая основание, прежде чем опуститься на него сверху. Ощущаю укол боли, но он слабее, чем в прошлый раз. В нем тоже есть нотка удовольствия, и от этого по моему позвоночнику пробегает дрожь.
Я обхватываю Романа руками, приподнимаясь и медленно опускаясь обратно. Пытаюсь найти ритм, и при каждом движении вода выплескивается за борт ванны. Хотя это сложно, потому что от сочетания удовольствия и боли мои ноги так дрожат, что трудно пошевелиться.
Роман толкает меня в грудь, и я откидываюсь назад, мое тело касается воды, в то время как мы все еще соединены ниже талии. Мои волосы развеваются вокруг меня черной простыней, мои груди блестят от мыла и воды. Роман хватает меня за бедра, крепко удерживая, пока входит в меня. Я поднимаю руки над головой, упираясь ими в край ванны, чтобы не удариться головой о нее. Он раскачивает нас, медленно, но с силой. Каждое движение поднимает меня все выше. В животе медленно разгорается жжение, покалывание, которое становится мне знакомым, когда я с Романом. Мне хочется сжать бедра от этих ощущений, но наше положение не позволяет этого сделать.
Чувствую, как Роман все больше твердеет внутри меня, его член становится твердым, скользя по моим тугим стенкам. Я напрягаюсь, и он издает стон, когда начинает ускоряться. Это не занимает много времени, наши движения становятся маниакальными, а стоны — одновременными, поскольку мы стремимся к освобождению.
Мы кончаем вместе.
От наших стонов сотрясаются стены, и уверена, что наши соседи слышат нас, когда я выкрикиваю имя Романа. Мои стенки трепещут от его прикосновений, и я чувствую, как он дергается и напрягается, как твердый член пульсирует во мне.
Роман отпускает мои бедра, и я продолжаю парить, глядя в потолок, пока мое тело начинает остывать. Здесь жарко, душно, поэтому кожа покрыта тонким слоем пота. Мой разум затуманился, как и комната, — наше тепло и любовь притупили мой разум. Но проходят мгновения, наступает ясность, и мои кости начинают холодеть, как и сердце.
Я закрываю глаза, слушая, как успокаивается наше дыхание и замедляется сердцебиение. Мои уши находятся под водой, и я слушаю, как Роман вытаскивает пробку из слива. Трубы стонут, поглощая воду. Вскоре Роман обнимает меня. Затем поднимает меня из ванны, и я открываю глаза, наблюдая, как его мокрые волосы падают мне на грудь, когда он выносит меня из ванной.