Взяв себя в руки, я поднимаю голову и вытираю глаза.
— Спасибо. Огромное спасибо, — улыбаюсь я, слезы текут по моему лицу. Бесполезно пытаться их вытереть.
Мисс Рами улыбается.
— Увидимся через год, Луна Льюис. Пожалуйста, не разочаровывай меня.
— Не разочарую. Обещаю, не разочарую, — встаю, наклоняюсь над ее столом, чтобы пожать ей руку.
Я ухожу, когда она окликает меня по имени.
Мисс Рами оглядывает меня с ног до головы. В ее глазах читается легкое раздражение и брезгливость.
— Я полагаю, что ты через многое прошла, но когда ты вернешься, надеюсь, что твоя внешность будет соответствовать... тем стандартам, которые мы здесь ожидаем?
Я провожу рукой по волосам, которые были высушены естественным путем и в беспорядке рассыпаны по спине. В ванной комнате Романа очень не хватает самого необходимого.
— Да, простите. Это не... Я не вернусь в таком виде. Простите.
Мисс Рами кивает, веря мне на слово.
Я еще раз улыбаюсь ей, а потом ухожу. Волнение нарастает в моей груди. Я чувствую, что вот-вот взорвусь.
Не могу дождаться, когда расскажу Роману.
С двумя сумками в руках я возвращаюсь в квартиру Романа. Как только открываю деревянную дверь, в лицо мне ударяет запах Романа. Я улыбаюсь, несмотря на то, что квартира пуста. Это место — часть его, наполненная частичками его жизни. Я могла бы остаться в этой квартире навсегда и быть счастливой, окруженная всем, что связано с Романом.
Выйдя из Джульярда, я зашла в следующее место из маминого списка. Небольшой магазинчик с танцевальной формой, в частности для балета. Я выбрала черный купальник. Стильный, нежный, женственный. Ткань эластичная, легкая и очень напоминает мне купальник, который был у меня, когда я была маленькой. Правда, тот был розовым. А этот — черный. Черный, как ночь. Он очень напомнил мне ночное небо на пляже много лет назад. Как только я увидела его, сжимая пальцами мягкую ткань, поняла, что это то, что мне нужно. К этому купальнику прилагается балетная пачка из черного кружева. Я купила и простой розовый купальник, для тренировок. Черный будет для моей программы.
Через год.
В Джульярде.
Я также нашла обувь. Светло-розовые остроносые пуанты. И купила ленту, чтобы пришить ее к ним. Они придают мне дополнительную устойчивость, поскольку обхватывают лодыжку. Примеряя их в магазине, я сразу же почувствовала, как болят пальцы ног из-за заостренного верха. Возвращаться к этому будет адски тяжело, но постоянное тяжелое биение в груди подсказывает мне, что это правильный выбор.
То, что я делаю, — это то, что я должна делать.
После того как купила свои пуанты, я отправилась в небольшую студию, расположенную между квартирой Романа и Джульярдом. Хозяйка была дружелюбна, и после того как я рассказала ей сокращенную версию своей истории, она была более чем счастлива предоставить мне немного времени для занятий в студии. Мне не нужны занятия и не нужен учитель. Просто нужно место для занятий и музыка, под которую я могла бы заниматься. Все остальное само встанет на свои места.
Я переношу свои сумки в гостиную и ставлю их на диван. Возвращаясь на кухню, открываю ящики в поисках ножниц. Столы завалены посудой, мусорное ведро переполнено мусором, который Роман в спешке бросил туда вчера.
Я открываю все ящики, пока не нахожу их в последнем, прямо рядом с фольгой.
«Правда, Роман?»
Кухня у него симпатичная, но маленькая. Белые шкафчики и столешница из ламината кремового цвета. Могу сказать, что когда Роман переехал, он забрасывал посуду в любой шкаф, который был ближе всего к нему. Это определенно то, что я скоро исправлю.
Очень скоро.
С ножницами в руках я возвращаюсь к дивану. Он темно-зеленый, мягкий, и как только сажусь на него, утопаю в подушках. Ткань похожа на одеяло, и я провожу по ней пальцами, отчего цвет меняется с темно-зеленого на светло-зеленый.
Я открываю пластиковый пакет на диване, достаю миниатюрный швейный набор, купленный в магазине, и принимаюсь за работу над обувью. Это долгий процесс, и многие им не занимаются. Но чтобы не повредить ноги, я всегда слежу за тем, чтобы моя обувь была идеальной. Потом сминаю пуанты, слыша, как трескается обувь, когда ломаю подошву. Пришивая ленту к внутренней стороне пуант, я проверяю, чтобы длина была подходящей, обрезаю концы и позволяю лишнему свисать на пол. Взяв пуанту, я начинаю делать надрезы на носке. Я на собственном горьком опыте убедилась, как трудно танцевать в новых, скользких пуантах. Если на них надрезы, то во время танца будет больше сцепления с поверхностью.
Когда со второй пуантой покончено, раздеваюсь и примеряю свой черный купальник. Он обтягивающий. Такого обтягивающего я давно не надевала, но оно идеально облегает мою талию и ребра. Схватив пуанты, натягиваю первый на ногу. Пальцы впиваются в верхнюю часть, и я вздрагиваю, когда засовываю их внутрь. Затем обматываю мягкую ленту вокруг лодыжки, завязывая небольшой бантик на задней части икры. Повторяю то же самое с другой ногой, и сердце бьется в груди, когда я заканчиваю.
Я встаю, и мои глаза наполняются слезами, когда вижу свое отражение в окне патио. Моя высокая, стройная фигура выглядит идеально, а черный купальник делает меня еще выше и стройнее, чем я есть на самом деле. Длинные рукава облегают мои тонкие руки. Сзади глубокий U-образный вырез, открывающий большую часть моей бледной спины. Пуанты жесткие; потребуется немного практики, чтобы растаскать их, но моя подготовка помогает. Глубоко вздохнув, я сгибаю ногу, балансируя на носках. Мои ступни кричат, ногти на пальцах молят о пощаде. Слезы наворачиваются на мои глаза, и я задерживаю дыхание, не меняя позы.
Поднимаю руки над головой, устремляясь к небу. Кончики моих пальцев соприкасаются, и я потягиваюсь, чувствуя, как пробуждаются мышцы, которые долгое время не двигались.
Я слышу, как щелкает дверной замок, и дверь распахивается. Быстро опускаюсь на пятки, разворачиваюсь и оказываюсь лицом к лицу с Романом. На нем желто-черные форменные брюки с подтяжками на плечах. Его белая футболка мокрая от пота и покрыта черными пятнами. Его лицо тоже покрыто сажей или пеплом, я не уверена. В руках Роман сжимает форменную куртку, волочащуюся по полу. Он сжимает пальцы на воротнике куртки, костяшки белеют, когда смотрит на меня. На его лице усталость, на лбу морщинки от изнеможения. Но его глаза...
В глазах Романа горит огонь. В его взгляде, когда он смотрит на меня, столько решимости. Шок, счастье, любовь, тепло — все смешалось в его молочно-шоколадных глазах.
— Привет, — шепчу я.
Роман стоит на месте. Он выглядит удивленным, разглядывая мой наряд. И едва успевает сосредоточиться, как бросает ключи на кухонный стол. Я вздрагиваю, надеясь, что он не поцарапал дорогое дерево.
— Что... ты... ты опять это делаешь? Ты собираешься танцевать? — В его глазах вспыхивают шок и надежда. Он все еще не двигается с места.
Я киваю.
— У меня прослушивание в Джульярде.
У Романа отвисает челюсть.
— Когда?
— Через год. У меня есть год, чтобы подготовиться, — прикусываю губу, от волнения у меня в животе порхают огромные бабочки, похожие на ястреба. Я прижимаю руку к животу, но купальник никак не помогает мне сдержать трепыхание крыльев.
Роман делает шаг вперед, ступая грязными ботинками прямо на кремовый ковер.
— Детка... — произносит хриплым голосом Роман, эмоции захлестывают его. Он оглядывает меня с головы до ног, и воспоминания в его глазах проносятся со скоростью миллиона километров в минуту. Я вижу это. Я в детстве, я в подростковом возрасте, я сейчас. Всегда одна и та же. Мой купальник, мои пуанты.