— Еще вчера, — ответила я.
Она непонимающе округлила глаза.
— Я приехала еще вчера утром, — пояснила я. — Разве Брайан тебе не сказал? Я звонила ему и оказалось, что он находился в то время у меня. Вы разве не виделись с ним? Это было в твои привычные рабочие часы.
Наблюдать, как клубнично-сиропный румянец снова заливает щеки Уны, было даже весело.
— Мы… да, мы виделись…Н-нет, он ничего не сказал, — пролепетала девушка. — Я… наверное…
Она замолчала, вскинула на меня взгляд.
— Вы нас видели, — поняла она.
— Прости, но да. Видела.
— Я… Извините… — сказано тихо, но отчетливо.
— За что? Ты не сделала ничего такого, за что стоит извиняться.
Уна изучающе смотрела на меня, судя по всему, пытаясь понять, не кроется ли в моих словах осуждение.
— Если всё, как ты хочешь, то я рада за тебя, — сказала я. — И за Брайана рада. Поверь, это так.
Уна кивнула, не говоря ни слова, и в глазах ее снова засветилась радость.
— Только, Хейз… — начала она. — Моя мама…
— …от меня ничего не узнает, — закончила я за нее. — Это только ваше дело, ребята.
Я могла бы добавить, что Брайан хороший, и ему можно доверять, но не стала этого говорить. И здесь вовсе ни при чем сомнения в порядочности моего друга. Просто это уже совсем не моя территория.
***
День сегодня теплый, безветренный, но пасмурный. Все оттенки зелени кажутся темнее и гуще. Спокойная гладь океана налилась свинцовой синевой. Солнце изредка с трудом выбиралось из-за медленно плывущих, серых облаков и снова исчезало, не успевая насытить цвета природы летней яркостью и сочностью. Воздух напоен влажными, терпкими ароматами травы, земли и морской соли.
Неторопливо ведя машину, я вдыхала запахи через открытое окно так жадно, словно готовилась к прыжку с обрыва. Подъехав к пансиону, оставила «тойоту» там, где свою машину оставлял Кейран, не заезжая на территорию.
Кое-кто из обитателей дома прогуливался по посыпанным мелким гравием дорожкам, кто-то сидел на лавочках. Я шла к главному входу, и чем ближе были двустворчатые двери, ведущие внутрь пансиона, тем тяжелее давались мне шаги.
Я не знала, с чего начать разговор с Джеком Уолшем. Как он вообще воспримет мое внезапное появление и захочет ли общаться. Но я должна увидеть этого пожилого человека, который произвел на меня очень сильное впечатление.
Решив поехать сюда, я не сказала Кейрану, что собираюсь навестить его деда. Теперь меня также мучил вопрос, как отреагирует Кей, когда узнает.
Миновав круглую клумбу с фонтаном посредине, я уловила что-то необычное на периферии зрения. Остановилась и подняла глаза, глядя на растущий поодаль высоченный вяз с раскидистой, как шатер, сочно-зеленой кроной. Дерево возвышалось над крышей пансиона, а самые нижние ветки распластались параллельно земле, почти над самой ее поверхностью. Мое внимание привлекли именно эти ветви. Они шевелились и подрагивали, несмотря на отсутствие ветра. И даже если бы ветер был, все равно это движение выглядело странным.
— Сегодня вороны сидят низко на деревьях, — неожиданно проскрипел чей-то голос. — Это к сильному ветру.
Я вздрогнула от неожиданности и повернулась. Позади стояла низенькая старушка в старомодном плаще и с тросточкой в руке. Женщина улыбнулась мне и пояснила:
— Примета такая. Вороны сидят на нижних ветках дерева — к ветру. Уже к вечеру, или завтра погода изменится. Вот увидите. — И она очень медленно отправилась дальше, шурша по гравию.
Я мимолетно отметила, что не услышала шагов ее приближения. Но больше всего меня занимала новая встреча с воронами. Я сначала и не разглядела, что это именно они расселись на ветвях, полускрытые густой листвой.
Глядя на них сейчас, я снова ощущала ответное внимание. И какое-то волнами разносящееся в воздухе злорадство исходило с их стороны, словно они позволяли на себя смотреть, зная о своем тайном превосходстве.
Более чем странные мысли и ощущения. Но это то, что я чувствовала, не обманывая саму себя.
В просторном коридоре пансиона я подошла к женщине, сидящей за небольшим столиком у стены. Перед ней стояли телефон и компьютер, и она что-то записывала в толстую тетрадь, время от времени поглядывая на экран ноутбука.
Не зная, какие здесь порядки, я вежливо попросила разрешения увидеть Джека Уолша.
— Вы родственница? — спросила она, заинтересованно разглядывая меня.
— Нет. — Врать ни к чему. — Я знакомая его внука.
— Что-то случилось? У Кейрана все в порядке? — нахмурилась женщина.
— Нет, нет! Ничего не случилось, — поспешно заверила я. — С Кейраном все хорошо. Просто он планировал навестить дедушку, но сейчас очень занят и не мог прийти. Это решила сделать я.
Женщина раздумывала секунд пять.
— Что ж, можете пройти, — решила она, наконец. — Знаете, где комната мистера Уолша?
Я кивнула.
— Он или у себя, или мог отправиться на прогулку, — пояснила моя собеседница. — Если его нет в комнате, найдете его в саду, позади дома. Там он обычно сидит уединенно и читает.
Я поблагодарила и направилась по длинному коридору к комнате Джека. Постучала в дверь и сразу услышала в ответ густое, басовитое «Войдите».
Джек сидел в кресле-каталке у окна. На коленях его лежала подушка, а на подушке — объемная книга. Он читал, сдвинув очки на самый кончик носа. Когда я заглянула к нему, он некоторое время смотрел на меня поверх очков, казалось, не узнавая.
— Хейз, — произнес он. — Не ожидал столь приятного сюрприза.
Он уверенно назвал мое имя и улыбнулся без удивления, сдержанно, но искренне, сразу напомнив улыбкой внука. Глядя на старшего Уолша, можно было представить, как будет выглядеть Кейран в пожилом возрасте. И мне определенно нравилось то, что я вижу и представляю.
Дед и внук были похожи внешне, но при помощи какого-то седьмого чувства, я начала выстраивать предположения, что два эти мужчины отличались друг от друга внутренними… Нет, не качествами, а теми тонкостями достоверного отношения к жизни, ко всему в ней происходящему, что составляло основу их натуры и определяло судьбы.
В то, во что верил один из них, не верил или не хотел верить другой. Пережитое и увиденное вместе и по отдельности могло быть по-разному понято ими, и выводы сделаны разные и уроки извлечены для каждого свои.
Старший Уолш мог бы заполнить пробелы, раскрыть некоторые имеющиеся у меня вопросы, просто осветив их с другой позиции.
Мне хотелось знать о Кейране. О его матери. О маленькой комнате и о тех вещах на чердаке. Я собиралась показать старику Уолшу медальон, который мне дала Эвлинн, и спросить, что он может знать о нем.
Я готова говорить с Джеком Уолшем о многом. Более того, я поняла, что могу делать это, уверенная в том, что и он сам будет задавать вопросы, и ему не понравится, если я стану отвечать уклончиво, пытаясь скрыть истину.
Правда, я была не уверена насчет того, какую истину я могу или готова поведать деду Кейрана.
— Здравствуйте, Джек.
— Заходите, закрывайте за собой дверь поплотнее, — сказал он в ответ на мое приветствие.
— Не волнуйтесь, с Кейраном все в порядке, — выпалила я, проходя в комнату.
— Почему я должен волноваться? — Джек вскинул белые брови.
— Ну, увидев меня, вы могли подумать, что… — начала я.
— Мог, но не подумал. И вообще предпочитаю не думать ничего такого. Неприятности и беды одни из тех редких штуковин в жизни, которые всегда рады нашему к ним вниманию и никогда не обманывают ожиданий. Поэтому их не стоит ждать. Присаживайтесь, Хейз, — кивком головы он указал мне на стул, стоящий рядом с прикроватной тумбочкой.
Я присела, мельком замечая руки Джека, лежащие на подушке по обеим сторонам от книги. Руки крупные, когда-то наверняка сильные и по-мужски красивые, сейчас были поражены болезнью, искривленные, с припухшими суставами.