После, окончательно проснувшись, Рита поднялась с постели и, шлёпая босыми ногами по паркету, двинулась на кухню, чтобы сварить кофе. С некоторым удивлением обнаружив, что кофе уже заботливо сварен, она снова улыбнулась и села за стол, подперев подбородок рукой. Тут же прогнав от себя всяческие наивные мысли, она налила себе кофе и, быстро выпив его, побежала в душ. Она не хотела ни о чём задумываться, она просто радовалась наступлению нового дня, нежилась под тёплым душем и напевала какую-то мелодию, пришедшую вдруг на ум. Ей было как-то удивительно легко сегодня, и она не хотела омрачать своё настроение разными размышлениями по поводу того, что происходит между ней и Адамом. Она не без улыбки вспоминала прошедшую ночь, и до сих пор ощущала, как где-то глубоко внутри у неё что-то дрожит. Дрожит при одном упоминании о том, что было. Это до сих пор казалось немного странным: ночью она чувствовала себя настоящей женщиной, страстной, нежной, обольстительной, а рядом с ней был совсем не тот мужчина, которого она всегда себе представляла. С ней был Адам – странный парень, сексуальная ориентация которого всё ещё была под жирным знаком вопроса для неё. Но это был он, он довёл её до неописуемого блаженства, заставил кричать о том, как ей хорошо, заставил поверить в то, что она безумно желанна для него.
Маргарита останавливала себя, как только начинала думать об этом. Ей, как это бывало теперь всё чаще, владел необъяснимый страх. Это был страх потерять что-то, ещё не успев до конца это обрести. Сколько глупостей она наделала в своей жизни, сколько потеряла, а что приобрела? Она больше не хотела разочаровываться, не хотела страдать. Она всего лишь хотела жить. Жить своей жизнью, какая бы она ни была. И хотя бы на пару дней забыть о своих опасениях.
День прошёл за домашними делами: Рита совершенно забросила квартиру, нужно было, наконец, привести её в порядок. Когда стрелки часов начали подбираться к четырём, она подумала и решила сходить туда, где должен был репетировать с группой Адам. Она знала, где это место – накануне он объяснил ей, как туда добраться. Собрав непослушные волосы в хвост, она наложила лёгкий макияж и, покрутившись перед зеркалом, одобрительно улыбнулась своему отражению. С одеждой она заморачиваться не стала и, натянув джинсы и накинув зелёный пиджак, подхватила куртку и, заперев дверь, вышла на улицу.
До места она добралась довольно быстро, и уже через полчаса спускалась по винтовой лестнице вниз, в подвальное помещение: именно там и должно было всё происходить.
Она без труда нашла нужную дверь: музыка играла достаточно громко, и слышался уже такой знакомый и родной голос Адама. Он распевал какую-то лирическую композицию, которой Рита раньше не слышала. Оказавшись в репетиционном зале, она встала недалеко от выхода и обратила свой взгляд на импровизированную сцену, где находились все музыканты. Её, казалось, никто ещё не заметил, поэтому она стояла и спокойно наблюдала за их игрой.
Адам, несомненно, выделялся на фоне всей этой команды. Когда он пел, чувствовалось, что в песню он вкладывает всю душу, и этот голос, как призналась сама себе Рита, никого не мог оставить равнодушным. Он как будто проникал в самую глубину сердца и навсегда оставлял там свой отпечаток. Очарованная атмосферой, царившей в помещении, где рождалась эта прекрасная музыка, Маргарита на миг даже забыла о том, где находится, и, машинально прислонившись к стене, неотрывно следила за каждым движением Адама. Он передвигался по сцене с такой поразительной грацией, что казалось, будто он парит на крыльях, а не ступает по полу. Останавливаясь то возле барабанщика, то возле бас-гитариста, он на секунду замирал там и уже в тот же миг как по волшебству оказывался совсем с другой стороны сцены. И сейчас, безмолвно наблюдая за ним, Рита уже не хотела, чтобы он так скоро заметил её. Она хотела продлить эти минуты, хотела ещё немного посмотреть на него со стороны и, может быть, даже понять для себя, что чувствует. Пока она не совсем понимала свои ощущения, не была достаточно уверена в том, что именно происходит у неё внутри.
Адам полностью находился во власти песни, которую исполнял, поэтому и не спешил обращать свой взгляд в ту сторону, где стояла Рита. Что говорить, он и подозревать не мог о том, что она может придти сюда. Он просто привычно репетировал со своими музыкантами и больше ни на что не отвлекался.
Исполнив последний куплет песни, Ламберт круто повернулся на своих каблуках и, приблизившись к гитаристу, что стоял справа и наигрывал заключительные аккорды композиции, неожиданно дотронулся до его плеча и, выразительно посмотрев в глаза, недвусмысленно запечатлел на его губах короткий поцелуй. Хоть всё и случилось за считанные секунды, Маргарита успела заметить данный жест, так как ни на миг не спускала глаз с Адама. Музыка затихла, и, отступив на один шаг от парня с гитарой, Адам вдруг поймал обращённый к нему взгляд и с изумлением уставился на Риту. Так и не успев до конца проанализировать свои смешанные чувства при виде дерзкой выходки человека, ради которого она только что пришла сюда, Рита поспешила скрыться из поля зрения присутствующих. Выбежав на воздух и глубоко вдохнув, она поймала себя на том, что ноги почему-то предательски дрожат и почти её не слушаются. Запахнув посильнее куртку, она сделала резкий шаг вперёд, но тут же была схвачена за руку. Обернувшись, она узрела перед собой растерянного Адама, который зачем-то пытался её остановить. С горечью усмехнувшись, она отдёрнула руку и бросила:
- Лучше вернись, а то замёрзнешь…
На улице дул пронизывающий ветер, а с неба сыпалось что-то вроде мелкого снега, вперемежку с дождём, но Адама, похоже, сей факт волновал в последнюю очередь, несмотря на то, что он выбежал за Ритой в одной тоненькой рубашке на голое тело. Никак не в силах подобрать нужные слова, он, наконец, сконфуженно пробормотал:
- Марго, я не думал, что ты придёшь. Почему ты не предупредила?
- Извини, - опять усмехнулась она, стараясь сделать невозмутимое лицо, хотя, получалось из рук вон плохо, - теперь я и сама вижу, что мне не следовало приходить.
- Почему нет? Ты сердишься из-за того поцелуя? – Адам с тревогой смотрел на неё. – Совершенно зря, Марго, он для меня ничего не значит. Это только часть шоу, и ничего больше, клянусь тебе…
- Вот как? – Рита прищурилась. – А ночью, со мной, ты тоже репетировал какое-нибудь шоу?
- Нет, - он отрицательно покачал головой и сделал шаг к ней, но она в тот же момент отступила назад. – Послушай, я честно скажу тебе, что мне сложно вот так сразу взять и оставить свой старый образ жизни и начать вести новый. Но всё то, что с нами было, - он поёжился от налетевшего порыва ветра, - для меня это прекрасно. Со мной никогда не было ничего подобного, правда. Я всего лишь хотел попросить: дай мне время. Тебе ведь оно тоже нужно, я знаю…
- Оно нам не поможет, - её слова прозвучали как приговор. Она опять хотела уйти, но Адам снова удержал её за руку и с какой-то грустной мольбой заглянул в глаза:
- Марго…
- Адам, нам лучше расстаться, совсем, - вздохнув, Маргарита уже более мягко, но всё-таки высвободила свою руку. – Не знаю, на что я опять рассчитывала, должно быть, совсем запуталась в своих чувствах. Поверь, так будет лучше.
- Марго, но я не хочу…
- Не называй меня так, - в её голосе вновь послышались раздражительные нотки, - меня зовут Рита, понятно? И вообще, забудь обо всём, что произошло. Это всё глупо, ей-богу, так глупо. Ни у меня, ни у тебя ничего не получится. Надо это признать. Адам, - она с безнадёжностью посмотрела на него, - хоть я и привыкла к тебе, но нам лучше прекратить общение. А теперь, позволь, я уйду…
Пользуясь тем, что он ничего не говорит ей в ответ, Маргарита развернулась и быстрым шагом пошла в сторону автобусной остановки. Она так торопилась уйти, потому что не хотела, чтобы он заметил слёзы, навернувшиеся ей на глаза, не почувствовал по голосу, что она вот-вот может расплакаться.
Но в этот момент ему было не менее горько, чем ей. Проводив её взглядом, Адам медленно вернулся туда, откуда пришёл. Спускаясь по лестнице, он чувствовал, как тревожно стучит сердце где-то глубоко в груди. Он должен забыть? Как будто это так легко…