Красные вообще, как и белые, с большим удовольствием колошматили древнюю молодую украинскую государственность, и не вина военных, что большевистская Москва обошлась с результатами побед примерно так же, как ее либеральнокапиталистическая преемница в 2014 году с донбасским крахом ВСУ. «Минский формат» — это, видимо, тоже печальная традиция российско-украинских отношений.
Конечно, богатая история Гражданской войны дала почву и для еще более сногсшибательных мифологем. Так, сами большевики начали отсчитывать историю Красной Армии от 23 февраля 1918 года, когда вообще ничего не произошло, кроме ленивого методичного наступления немецких войск и совнаркомовского декрета «Социалистическое Отечество в опасности!». Когда впоследствии Сталин сказал: «Молодые отряды Красной Армии, впервые вступившие в войну, наголову разбили немецких захватчиков под Псковом и Нарвой 23 февраля 1918 года. Именно поэтому день 23 февраля 1918 года был объявлен днём рождения Красной Армии» — это была чистой воды мифология в обоих смыслах. Но Красная Армия и Советское государство легитимировали данную мифологию уже всамделишными неоспоримыми победами над немцами следующего поколения, и эта легитимность с рядом оговорок дошла до наших дней. Украинцы же столетие своей «великой битвы» встречают с тяжелым багажом Саур-Могилы, Дебальцевского котла и Донецкого аэропорта, каковой багаж, впрочем, выдается за блистательные триумфы украинского нелетального оружия. Остается надеяться, что в 2114–2115 годах Украина не будет шумно отмечать столетие этих блистательных перемог ввиду политико-административного отсутствия субъекта празднования.
Нынешнюю российскую власть её оппоненты любят сравнивать с Третьим рейхом. Это всего лишь частный случай давно уже поднадоевшей технологии, когда политики и целые страны для стигматизации других, не нравящихся им политиков и стран, используют ярлыки «фашизм» и «нацизм». Понятное дело, что любые государства, даже если взять самое демократическое и самое тоталитарное, будут похожи друг на друга какими-то сущностными чертами, но нынешняя РФ похожа на Рейх не в большей степени, чем, скажем, США.
Однако кое-какая параллель на фоне событий последних лет бросается в глаза. Гитлер был фанатичным англофилом. Он строил на фундаменте британской научной и политической мысли свою расовую теорию и практику, считал Британию образцовой колониальной и империалистической державой, полагал, что величайшая трагедия и глупость — война Германии и Туманного Альбиона. Когда такая война все-таки грянула во второй раз за четверть века, Гитлер всячески старался ее свернуть — отдал «стоп-приказ» под Дюнкерком, сыпал публичными и тайными мирными предложениями, говорил, что польский вопрос, ставший формальным поводом для конфронтации, давно исчерпал себя и пора пожать друг другу руки. Даже кульминационный момент этой линии, перелет Рудольфа Гесса, при формальной непричастности к нему фюрера, более чем укладывался в логику предыдущих событий. Но как минимум с момента, когда Черчилль стал премьером, Англия, не отказываясь в тактических целях от контактов с немецкими дипломатами и разного рода внутригерманской оппозицией Гитлеру, стратегически настроилась воевать до победного конца.
Точно так же нынешний российский правящий класс фанатично предан американоцентричному мировому порядку и, собственно, его краеугольному камню, раскрашенному в цвета звездно-полосатого флага. После блестящего возвращения Крыма вот уже почти четыре года следуют бесконечные стоп-приказы на всех направлениях, от Украины и Ближнего Востока до спорта и дипломатической собственности. Российское руководство денно и нощно шлет предложения о мире и пытается подсунуть Западу для рукопожатия ладонь, в которую летят лишь высокомерные плевки. Наконец, этот покрытый завесой тайны визит в США российских спецслужбистов, которые не должны были, кстати, въехать на американскую землю по условиям санкционных списков — он очень похож на перелет Гесса.
Но есть и существенные различия. Гитлер все-таки был привязан к Англии платонической идейной любовью, а не материальными интересами — у российского же правящего класса присутствуют оба фактора. Гесс летел в Англию договариваться о мире с позиций если не силы, то взаимовыгодного компромисса, российский же «политикум» устроит любой вариант, который хоть чуть-чуть формально не является безоговорочной капитуляцией. Наконец, все-таки между США и РФ формально состояния войны нет.