Слева, в перерывах между очередями, я расслышал, как табельным ТТ обозначил свое присутствие, мой персональный сопровождающий. «Жив, курилка» – отметил про себя, оглядываясь и оценивая диспозицию. Ну, можно сказать, что нам повезло. Да, канавка, в которой мы оказались это, конечно не окоп, но лучше, чем ни чего. К тому же дорожная насыпь была чуть выше нашего укрытия, являясь естественным препятствием, что не позволяло пулеметчику прижать нас к самой земле, а от снайпера скрывала густая поросль. Молодые сосны все лето тянулись к свету вверх и, на нашу удачу, от земли до нижних веток имелся просвет около тридцати сантиметров, который позволял контролировать подходы к нашему убежищу, при этом надежно укрывая от вида со стороны. К тому же, чемодан, уложенный передо мной, служил дополнительным укрытием и защитой. Входное пулевое отверстие по центру, а еще больше отсутствие выходного, служило доказательством его надежности. Правда тело водителя и спинка сидения значительно ослабили убойную силу пули и в качестве защиты он со стороны смотрелся наивно, но хотя бы от осколков и рикошетов защитит – и то хлеб.
На дороге разгоралась полуторка, невдалеке от нас дымила Эмка, но открытого огня пока видно не было. Кроме пулеметчика и редко постреливающего снайпера другие участники засады пока себя ни как не проявляли, хотя в кого-то же стрелял старший лейтенант. Скорее всего, он вступил в бой с той частью диверсантов, что должны были нас блокировать в легковушке. Против автоматов, наставленных в упор особо не погеройствуешь. Но теперь момент внезапности утерян, и время начинает играть на нашей стороне.
Используя выпавшую передышку, я передал инженеру револьвер, а сам перевел в боевое положение Маузер, присоединив приклад и вставив магазин на 40 патронов. На месте диверсантов я бы с активной частью операции затягивать не стал. Места здесь не безлюдные, полно тыловых частей, так, что у противника не так много времени, что бы успеть скрыться от преследования.
Исходя из опыта, могу предположить, что диверсионная группа, выполняя задачу по прослушиванию переговоров в нашем тылу, подключаясь к очередному кабелю, по сплошному писку в трубке, определила, что это ВЧ связь. Перед началом наступления, уничтожение секретных узлов связи, для затруднения координации действий войсковых соединений, становится приоритетной задачей. Отследить направление по кабелю, задача для первоклассника, так они вышли на аэродром. Простым смертным засекреченная линия связи не положена, а вот кому она нужна на обычном аэродроме подскока, вопрос интересный. Не удивительно, что командир группы решил брать языка. Мы как раз вписывались в сложившуюся картину – генеральская легковушка в сопровождении малочисленной охраны на безлюдной дороге. Лакомый кусочек. Не зря полуторка подверглась такому интенсивному обстрелу, они же не знали, что это белье в армейскую прачечную повезли, а в первую очередь убирали самого, как им казалось, опасного противника. Командиров, то есть нас, из остановившейся легковушки предполагалась захватить единым броском с двух сторон дороги силами остальных участников группы. Практически зеркальная ответочка нашей операции в немецком тылу. Карты спутал непредвиденный рывок Эмки в сторону от места засады, и неожиданно быстрая реакция на внештатную ситуацию с нашей стороны. Не удивлюсь, если противник понес и первые потери от нашего коллеги, так удачно покинувшего машину в первые секунды боя. Кстати, что-то его ТТ замолчал, хотя с двумя обоймами сильно не повоюешь.
Неожиданно захотелось чего-нибудь пожевать. Да нет, организм потребовал прямо пожрать чего-то существенного, заставив пожалеть, что не заглянули к летчикам в столовую. Плотный перекус в немецком тылу вспоминался как упущенная возможность, а кусок сала, лежащий в рюкзаке, вызвал обильное слюноотделение. А вот волнения предстоящего боя не было совершенно. Видимо организму и так с лихвой хватило на сегодня стрессов, и он посчитал, что мы достаточно надежно укрылись и прямой опасности уже нет.
Подумав, перевел оружие на одиночную стрельбу, все-таки патрон мощный, а ствол легкий, как показали стрельбы, даже с пристегнутым прикладом, разброс пуль получается приличным, а одиночными на сто метров чуть ли не одна в одну кладет. Мне сейчас меткость важнее интенсивности стрельбы. Собрался было скинуть со спины РД, что бы достать запас гранат и патронов, а то один рожок уйдет за пару минут, не успеешь оглянуться. В прямой доступности у меня оставалась одна Ф-1 и штатная обойма к Маузеру на 10 патронов. Напарника с револьвером я вообще в расчет не брал, его шесть выстрелов, это наш последний резерв, на случай прорыва противника. Однако инженер так не считал. Увидев, что с противоположной стороны дороги замелькали силуэты вражеских солдат, он подскочил в верх, и встав в какую-то несуразную стойку, сразу открыл по ним огонь. Из неустойчивого положения, из не пристрелянного под себя оружия, на дистанции под сотню метров, да по бегущей мишени, на что он рассчитывал? Снайпер блин. Кстати о снайпере. Ударом под коленку я завалил инженера, и третий его выстрел ушел вверх. Тут же над головой свистнуло, а потом и звук выстрела донесся.