– Каждый должен заниматься своим делом. Партизаны – партизанить, разведка – добывать информацию. А мы все пытаемся универсальных солдат делать или посылать на задание тех, кто под рукой оказался. Поэтому и несем не оправданные потери. – И уже остывая, добавил, – есть же у нас переменный состав, специально для этих целей и предназначенный.
– Людей категорически не хватает. В поиск часто уходят просто добровольцы, не имеющие должных навыков, из-за чего несут огромные потери. Тут ты прав. Из трех разведгрупп, отправленных на ту сторону, возвращается одна, и то в основном без нужных сведений.
Понимая всю бесперспективность дальнейших споров, я прекратил пререкаться. Все равно приказ нужно будет выполнять, ни куда мы от этого не денемся, но не попробовать выбить для нас, что-то из дополнительных видов снабжения, было бы непростительной глупостью. Бойцы уходят на задания у нас полностью экипированными и с оружием в руках, а наши запасы тоже не бесконечны. И пусть внешний вид отличается от общепринятого, зато партизан у нас одет, обут и нормально вооружен, чем выгодно выделяется от своих коллег, формируемых из числа местного партийного и советского актива. Так что лишним ни чего не будет.
Прошло совсем ни чего времени, как парни переоделись и приобрели нормальный внешний вид, соответствующий воинскому подразделению, а ни кто уже и не вспоминает про команду разнообразно одетых людей, то ли спортсменов на сборах, то ли студентов, прибывших на помощь в сборе урожая. Среди местных по непонятной мне причине, мгновенно разошелся слух, что мы специальная интернациональная бригада, по примеру тех, что направлялись в свое время в Испанию, только теперь прибывшую на помощь Стране Советов. Опровергать это ни кто и не стремился, получилось не плохое прикрытие для нас. Да и с политической точки зрения вполне оправданное. Многие, по-прежнему, горячо верили в Интернационал и помощь мирового пролетариата.
Однако и Андрей Никитич не первый день занимал свою должность, и повидал таких хитроумных как я, поэтому поддержку я получил скорее моральную, чем материальную. Не считать же серьезной помощью для целого батальона – пропуск на спецсклад, где я мог выбрать экипировку на неполное отделение бойцов. Для нас это капля в море, но дареному коню в зубы не смотрят. Найдем, как с толком распорядиться и этой малостью.
– Тут еще один вопрос нарисовался, – по простецки обратился к своему куратору, скрывая свою нервозность. И на вопросительно поднятую бровь, пояснил. – Перебирали трофейное имущество, и нашли сберкнижки на предъявителя, – я замялся, пытаясь правильно построить фразу. Заранее проговорил весь диалог, а вот же выскочило из головы.
– И что, хочешь зачислить средства на счет отряда? – Сразу уловил он невысказанное пожелание. – Так в чем причина? Ах, да ты же не наш кадровый, – тут же поправился, усмехнувшись, имея в виду, скорее всего отсутствие подготовки как оперативного сотрудника их ведомства.
– Не то что бы совсем не Ваш, в начале тридцатых командовал взводом конной разведки в Хингане, позже в Кударе возглавлял группу ЧОНа, пришлось активно взаимодействовать с местным населением, так, что основы агентурной работы мне известны.
– Именно, что основы. К нам перевели, а с приказом ознакомить ни кто и не подумал. О специальной статье предусматривающей расходы на оперативные нужды, наверное, и не слышал. Сейчас поищу, – и он пошел к огромному, выше меня, несгораемому шкафу.
А мне стало интересно, что такого не известного мне в этой статье Сметы МВД, а сейчас соответственно НКВД, я должен узнать. За двадцать лет работы на должностях, непосредственно связанных с оперативно-розыскной деятельностью, я эти сменяющие друг друга приказы с двумя нулями перед номером, обозначающим уровень секретности, изучил от корки до корки. Причем ориентируясь на мнение старших коллег, изменения еще с довоенных лет в них вносились минимальные. А некоторые поговаривали, что основа вообще была взята с аналогичного документа «царской охранки».
Как оказалось, я был не совсем прав. Все-таки МВД далеко не в полной мере является преемницей НКВД. Я упустил из вида, что сейчас госбезопасность является структурным подразделением этого ведомства. Правда, перед войной их разделили на самостоятельные наркоматы, но это продлилось совсем недолго. Сейчас Меркулов был первым заместителем наркома, и подчинение опять стало единым, но это не значит, что милиция и госбезопасность в своей деятельности руководствовались одними и теми, же приказами. Точнее учитывалась специфика каждого, и шли дополнения, четко ограничивая возможности одних и давая более широкие полномочия другим.