Мы схлестнулись в неравном бою, уже через несколько минут я начал понимать, что здорово выдохся, а мои атаки не наносят, практически, никакого урона долбанному Сеттуриону, чтоб его черти драли, Филомонету. Меня измотала до крови «пелена смерти» (прим. автора: облака смертоносного тумана), а «разрыв души» (прим. автора: движущееся и наносящее урон кольцо, вокруг мага) не только причинял мне урон, но не позволял ответить, поглощая все мои жалкие потуги навредить оппоненту. Мрак! Если так и дальше пойдет, то мне крышка, ребята! Последний сокрушающий удар и меня откинуло на камни полуразрушенного храма, секундная потеря сознания, сильнейшая боль в затылке, сил, чтобы подняться у меня почти не было. Филомонет же торжествовал, это была его минута славы.
Подоспевшие Ассатан, Равана и другие мои товарищи не смогли пробиться к нам, плотный занавес «пелены смерти» окружал нас, ревностно ограждая от вмешательства из вне. Всем только и оставалась, что смотреть как я позорно корчусь в предсмертной агонии, да слушать кичливые речи спятившего Архонта.
— Ну, наконец-то! Как долго я ждал этого дня, еще и посудину мне подогнал для транспортировки. Похвально, мальчишка, похвально! С первого раза, правда не получилось, ну ничего, я терпеливый. Ох, а ты не в курсе? — и перевел взгляд на Аса, — Что же ты за друг такой, что не рассказал ему о своей ма-а-аленькой шалости, а, Демон?
— О чем ты? — спросил я, схаркивая сгустки крови на камни.
— Не слушай его, Кай, — прокричал Демон.
Сеттурион рассмеялся, но продолжил меня просвещать.
— Мне нужны были непорочные души, для воскрешения и набора сил. Правильные души, полные огня и мощи. И первая попытка была Истинной для твоего друга Демона, но он спутал мне все карты, избавившись от нее. Нет не убил, но сделал нечто похуже.
На заднем фоне я слышал возмущенные крики Раваны, но не стал на них концентрироваться, продолжая слушать старика.
— Второй попыткой стала твоя Шая, розоволосая малышка, что привела мне сразу две души и приведет еще, если я того захочу. Ох, никакая метка Истинности не сможет тягаться с верностью к своему хозяину. Но забавляться с тобой было очень весело, ты оказался таким влюбленным, наивным и самоуверенным. Что ж, пора заканчивать, ты выполнил свое предназначение, а дарованная тебе сила по праву сильнейшего принадлежит мне.
Серповидные клинки скрестились у моей шеи, на периферии были слышны вопли моих верных бойцов и друзей, кого-то уже начинала вытаскивать Теона, кто-то еще пытался тщетно пробиться сквозь «пелену смерти». Но все было бесполезно. Шах и мат, Каин, ты проиграл.
Глава 22
— Слабак хренов! А ну быстро оторвал свою задницу от земли! Вставай, мать твою за ногу, Кай!!! — орал мне Килиан, перманентно тараня всем своим весом завесу «пелены смерти».
Сам попробуй, звереныш, этого кощея бессмертного ушатать, одному-то тут точно не под силу справится. Одному?
А что, если…?
Может и сработает, попробовать-то не помешает. Я никогда этого не делал, но в книгах такие практики описывали. Мозги-то мне зомби-Архонт знатно отбил, но кое чего я все же помню.
Аккумулируя остатки сил для последнего удара, рискнул все-таки выиграть время и, прежде чем, Сеттурион отсек мне голову, с размаху дал ему с ноги прямо в пах, отбрасывая старого ушлепка на добрых сорок метров от себя. Есть еще порох в пороховницах!
Не теряя более ни секунды времени, тут же начал шептать «призыв», отклик поступил мгновенно, не просто так мы находились в городе мертвых, но души, будто бы, метались между мной и Филомонетом, не понимая кто именно их призывает.
Минута форы сдулась стоило только моему врагу встать с колен и тут же телепортироваться ко мне, хватая костлявой, когтистой лапой за горло и поднимая над собой.
Одними губами прошептал Аль-Надиру «беги», но тут я почувствовал «это». Со всех сторон на огромной скорости в меня начали вбиваться души, сильные, не чета тем, что я призывал. После первого же вливания, Сеттуриона откинуло от меня, но подойти ко мне вновь у него уже не выходило, я был окружен энергетическим полем входящих в меня душ. Они накачивали и накачивали меня, попутно создавая дубликат завесы «пелены смерти». Зачем? Это я пойму позже.
Я чувствовал силу, я чувствовал мощь, я чувствовал превосходство.
На вопли зомби-Архонта я не обращал внимания, но тот все орал и орал «Нет!!! Предатели!!! Я всех вас предам забвению! Жалкие продажные упыри!!!», а я только сейчас, за все свои сто восемнадцать лет жизни понял — что такое быть цельным, единым с этим миром, понимать его суть.
Последняя душа скрылась в глубинах моего вместилища, и я увидел, как в страхе Сеттурион пытается бежать, но новый, созданный духами купол не дает ему этого сделать. Он орал, вопил как резаный от страха, паника в его водянистых глазах наполняла меня торжеством, я видел его насквозь, его прогнившую черную душу, его смрадный шлейф предательства и бесчинства. И я вынес ему приговор — смерть!
Мои призрачные костяные крылья проткнули его телесную оболочку, одно прикосновение руки к его, обтянутому пергаментной сухой кожей, лбу — и душа его стала принадлежать мне. Отныне и навеки. Несколько взмахов серповидным клинком и тело Сеттуриона рассыпалось в прах. А вот теперь, действительно, шах и мат, с этим первый раз я погорячился.
— А сразу так сделать ты не мог, а? — наехал на меня Килиан, — Какого хрена ты ждал?
И действительно, хороший вопрос. Но я подумаю об этом позже, сейчас нужно найти мою беременную пропажу. Вернулся «в тело» и вызвал на связь «Владыку».
— Основной состав вернуть на Асахо, прочесать город, найти семью Мозос и Адель, — сказал и тут же прыгнул туда, где чувствовал на энергетическом уровне ее — девушку, которая вскрыла мне черепную коробку и вытряхнула из нее все мои мозги.
Она лежала лицом вниз в Храме Многоликих, сверху навалившись на нее, словно закрывая от удара, обнаружился и Ивок, оба без сознания, но живые. Тут же, в углу под резной каменной скамьей я увидел и труп той, еще одной, ведьмы с перерезанным горлом, глаза удалены, кисти рук отсечены, в мозг, очевидно, на всю длину клинка, вогнан кинжал. Жесть какая! Интересно, кто ж ее так?
Ногой отпихнул тело Ивока, тут же обнаруживая огромную лужу крови и под ним, и под женой. Осторожно, пытаясь не причинить лишнего вреда, перевернул Шаю лицом к себе. Бледная, вся в бисеринках пота, в одной разорванной белой рубашке, сплошь заляпанной кровью, худая, осунувшаяся и такая крошечная в моих руках. А я и забыл.
Провел рукой по ее телу, пытаясь определить масштаб повреждений, замер на животе, прислушался.
Затем так же аккуратно положил ее обратно на камни. Только она, только ее живая душа и два мертвых тела в ее чреве. Мои дети. Двое маленьких мальчишек — теперь я это видел. Две чистые души, что сожрал Сеттурион, чтобы вернуть себе телесную оболочку. И одна женщина-фанатичка, что добровольно отдала их на потеху спятившего тирана. Шая, разве в мире так бывает? Разве жертвуют матери жизнями своих детей во имя мнимого баланса, во имя призрачного равновесия, во имя эфемерного счастья?
Сделал пару шагов от нее, сжал руки в кулаки, боясь не сдержаться и просто придушить ее своими собственными руками. И плевать, что она моя Истинная пара. Я не мог полюбить это чудовище, не мог хотеть быть с этой женщиной, что попрала мою любовь и право на жизнь наших детей. Я скорее удавлюсь, чем стану добровольно дышать с ней одним воздухом. Решительно развернулся и двинулся на выход. Ненавижу!
— Тела Аттер-Нуаро и Малакты в стазис, повреждения устранить, подготовить после полного восстановления к допросу и суду. Труп женщины изъять, — отдал я распоряжения, входящим в храм, сотрудникам медслужбы.
— Кай, мы нашли семью Мозос, — доложил Демон.
Я остановился, всмотрелся в лицо, когда-то лучшего, друга и отдал еще один приказ. Теперь мне не нужно было даже стараться, один взгляд и я уже знал, что именно он сделал.