— Спи, — слабо прошептал он.
И я снова уснула, так и не отпуская его руки. Наутро я боялась, что мне все приснилось, но, открыв глаза, я увидела, как Андрей вертит головой, осматривая палату.
С этого дня он быстро пошел на поправку.
— Насть, — удержал меня от обморока Денис. — Ты кровь сдавала для переливания, помнишь? — парень провел пятерней по волосам и со страхом посмотрел на меня. — Ты в курсе о своем диагнозе?
— В курсе, — безжизненно, хрипло выдавила я из себя. — Сколько мне осталось…?
Что я надеялась услышать? Что болезнь отступила? Нет, чуда не произошло. Не в моем случае.
— Тебя уже одолевают боли? — озабоченно спросил Денис, и после моего отрицательного кивка констатировал: — Полгода. Плюс-минус…
Вот так просто… Плюс смертельная болезнь и минус моя жизнь…
И минус папина жизнь… За каких-то полгода моя мама лишается двух родных людей…
День похорон мне почти не запомнился. В памяти обрывками проплыли воспоминания: не перестающая плакать мама, плачущий вслед за мамой, все понимающий Лешка, друзья и родственники, выражающие скорбь и сочувствие, обитый красным бархатом гроб, в котором лежит неподвижный отец, и невольные картинки меня самой в такой же могиле.
Реагировать на окружающее я начала спустя несколько дней. Первым, что бросилось мне в глаза — это постаревшая лет на десять мама. Седина, которая была почти незаметна на ее темных кудрях, мигом коснулась висков и корней волос, да и морщин заметно прибавилось. Ей будет тяжело, очень тяжело после того, как вслед за отцом уйду и я. Как бы она не наделала глупостей и не легла в землю третьей… Нет, этого ни в коем случае не должно произойти.
Поэтому рядом с мамой должен остаться кто-то, кто будет присматривать за ней, заставлять жить… кто-то… мой сын. Да, Алешка — единственный человек, который не позволит маме сломаться окончательно. Он должен быть с ней. Не с Андреем. Я не хочу, чтобы моя мама видела внука лишь по выходным. Я хочу, чтобы она воспитывала Лешу вместо меня.
Артур все же прилетел ко мне и предложил встретиться в ресторане Андрея. На мою просьбу поменять место встречи он заявил, что хочет увидеть ту чебуречную, прославленную газетами как «большая сцена Насти Редниковой».
— Привет, моя красавица. Как ты себя чувствуешь?
— Как может себя чувствовать человек, который одной ногой в могиле?
— Он пытается оставить что-то после себя, — после недолгого раздумья выдал продюсер. — Песни, клипы, тексты… — что-что, а доля такта Артуру бы не помешала.
— Извини, Артур, но я не передумаю.
— Это потеря бешеных денег… Понимаешь?
Нет, я не понимала. И то, что через полгода моя жизнь оборвется, тоже не понимала. Но негодование Артура понять все же смогла — он действительно очень много работал для того, чтобы мое имя стало известным на телевидении и радио.
Мы с ним познакомились четыре года назад. Мне как раз удалось устроиться на работу продавцом в магазин неподалеку от дома, а за Алешей присматривала соседка. Естественно, денег катастрофически не хватало, хотя родители продолжали высылать часть своих денег. И как раз в это время Ольга познакомила меня с начинающим продюсером, который активно раскручивал девичью поп-группу. За эти годы у меня накопилась куча текстов, стихотворений, которые, как объяснила Оля, можно было выгодно продать. А так как мои рифмы оставались просто словами на бумаге, заваленной в дальнем ящике стола, я без раздумий согласилась.
На студии звукозаписи, где мы с Артуром впервые встретились, он придирчивым взглядом прочитал пару моих текстов и задал пару немногословных вопросов:
— Сама пишешь?
Я кивнула.
— Петь умеешь?
— Ну… я в университете в группе играла… — замялась я.
Как такового музыкального образования я не имела, ноты не знала, в детстве мелодии подбирала на слух. Артур предложил мне спеть несколько известных композиций, после чего решил заняться мной как «проектом». Целый год я постигала азы музыкального искусства, учила термины, разбирала музыкальные произведения по нотам, с профессиональными преподавателями работала над своим голосом и пластикой движения на сцене. В конечном итоге наши труды принесли заслуженные результаты. По радио стали звучать мои песни, их же я исполняла и на концертах. И это были те самые песни, которые я когда-то хотела продать Артуру.