Но потом я все же услышала в телефонной трубке знакомый мужской голос.
— Але, Настя? Это Андрей. Помнишь меня?
— Конечно, помню. Рада тебя слышать, — я пыталась говорить спокойно, но сердце было готово выпрыгнуть из груди.
— Хотел раньше тебе позвонить, ведь ты ждала моего звонка, но времени не было.
— Почему ты решил, что я ждала твоего звонка? — удивилась я.
— Мне Аня сказала, что ты спрашивала обо мне и пообщаться хотела. Наверное, она ошиблась, — именно так, но с точностью наоборот, заявляла подруга.
Я мысленно выругалась. Несмотря на то, что Аня — моя подруга и желает мне счастья, я не люблю, когда что-то делают за моей спиной. Наверняка и номер моего телефона она наверняка сама дала Андрею. И никто ничего у нее просил. Вот же черт… И как теперь быть? И гордость девичью нужно сохранить, и не показаться назойливой, и общение с парнем продолжить.
— Ну, раз ты позвонил, почему бы не пообщаться? — скрестив пальцы в детском жесте, чтобы не упустить шанс, все же решила предложить я.
— Я не против. Что ты делаешь завтра?
— До обеда у меня пары в универе, а потом я свободна, — и сердце замерло. Завтра…? Завтра у меня свидание?
— Предлагаю прогуляться где-нибудь в городе.
Во время прогулки по вечерним улицам города я не могла отделаться от терзающих воспоминаний. За семь лет здесь мало-мальски ничего изменилось, поэтому многие места были мне до боли знакомы. В этот кинотеатр я часто ходила с Андреем, где мы сидели на последнем ряду и целовались. В этом кафе Андрей отогревал меня горячим шоколадом, когда во время одной из прогулок я замерзла так, что мои ресницы покрылись инеем. На этой скамейке когда-то играли уличные музыканты, и Андрей попросил их сыграть для меня песню группы «Сплин». А возле этого магазинчика Андрей впервые меня поцеловал… И от каждого фрагмента, который вновь восстанавливался в моей памяти, собирался, как паззл, складываясь в заветную и полузабытую картинку, в мое сердце будто впивались сотни иголочек. Оказывается, я ничего не забыла. Я просто не хотела вспоминать. А теперь все мое далекое прошлое вновь оживало, становилось реальным — за столиком в кафе, на уличной скамейке… Как давно все это было, как будто в другой жизни. После этого были только Алешка и сцена. На вечный вопрос человечества «Чего не хватает?» я отвечаю, что у меня все есть. Отвечаю правдоподобно, так, что никто не сомневается в искренности моих слов. Только себя обмануть невозможно, и при этой мысли сердце сжимается в тугой комок.
— Ой, а вы случайно не Настя Редникова? — меня неожиданно окликнула молодая девушка.
Я глубоко вздохнула и дежурно улыбнулась. Врать фанатам и избегать их не в моих правилах.
— Да, — был мой короткий ответ.
— Ой, а можно с вами сфотографироваться?
— Конечно, — согласилась я, улыбаясь в камеру. Поклонница засуетилась, схватив одной рукой меня под локоть, видимо, боялась, что я передумаю, а другой включая камеру на своем телефоне.
В подобные моменты я отлично представляла, что ощущают модели, которые неустанно позируют на публику. Лично я ненавидела те свои фотосессии, на которых приходилось часами фальшиво улыбаться. Лишь немногие фотосеты проходили на чистых, ярких, открытых эмоциях, и оставляли после себя приятные впечатления и «живые» кадры.
— Я ваша большая поклонница. Спасибо вам за ваши песни, они очень красивые и как будто за душу берут, — слова избитые, банальные, но искренние. Меня впечатлили, но не настолько, чтобы прыгать до небес от радости. Звездой болезнью я не страдала и к подобным моментам относилась с невозмутимым спокойствием.
— Наверное, потому что они написаны от души, — ответила я первое, что пришло в голову. Как учил Артур — коротко и правдоподобно.
— Вы у нас в городе концерт даете, да? Только вот я почему-то афиш не видела, иначе бы купила билет, — огорчилась фанатка.
— Нет, концерта не будет. Я сюда к родителям приехала, — призналась я, на что девушка воскликнула:
— У вас здесь родители живут?
— Да, — я согласно качнула головой, пытаясь своими односложными ответами дать понять навязчивой собеседнице, что не настроена на долгое и откровенное общение.
— И ваша первая любовь тоже здесь живет? — видимо, позабыв о корректности в беседе, продолжала настаивать фанатка.