Семейная тайна
Мама подала идею углубить весь подвал и оборудовать там летнюю комнату. В Нахаловке, как и во всем юроде, многие прятались летом от жары в подвалах. Работа предстояла большая: подвал был глубоким только у входной двери, остальное подполье служило полкой для старых вещей, которые были оставлены там в придачу к дому его прежним владельцем еще в 1916 году.
Наша семья дружно взялась за дело. Покончив с земляными работами, провели в подвал электричество, водопровод, побелили потолок, поставили посредине стол, нарвали в саду цветов и на скатерть в вазочку, а сундуки накрыли старыми стегаными одеялами.
Некоторое время все наши часто наведывались в подвал, сидели, отдыхали. Несколько раз мы обедали там всей семьей — как при бабушке Мари. Но в подвале было сыро, и вскоре он снова стал превращаться в склад ненужных в доме вещей.
Однажды мы играли во дворе и заспорили: кто смелей. Тетя Адель, стоя на балконе, слушала — ее всегда занимали наши игры, — потом сказала:
— А хотите, проверим, кто смелее?
— Хотим! А как?
Она быстро спустилась во двор.
— Смелый войдет в темный подвал и пробудет там минуту.
Мы переглянулись: кто из нас не боялся темноты?
— Хорошо, я иду первая, — сказала тетя, — и чтобы поверили, что я была в самой глубине, положим туда какой-нибудь предмет.
Со страхом и радостным волнением вошли все вместе в подвал, включили электричество, положили у дальней стены мяч, быстро вернулись, выключили свет. Во дворе тетя сказала:
— Считайте до шестидесяти, это будет минута, — и, пригнувшись, нырнула под балкон.
Мы громко, торжественно считали. Вот уже шестьдесят. А тети нет. Позвали. Она вышла с мячом в руке.
— Там, в глубине, ничего не слышно. Когда сосчитаете, надо громко звать. Теперь кто пойдет?
Алешка, округлив глаза, посмотрел на меня. Мне очень хотелось показать свою смелость, но я тоже ужасно боялась темноты.
— Ладно, — сказала тетя, — давайте пока положим мяч в середине подвала, на стол. Согласны?
— Да!
От дверей до стола было близко, и свет из открытой двери в какой-то степени рассеивал около стола тьму. Но Алешка — он пошел первым — не выждал и полминуты и выскочил. Я пошла за мячом и выскочила во двор еще быстрее. Мне померещилось, что из глубины подвала смотрят чьи-то глаза. Ленька наотрез отказался от такого испытания. Люся пошла и, к всеобщему удивлению, стояла там с мячом, пока ее не позвали.
На другой день, как только тетя Адель пришла с работы, мы позвали ее играть в смелость. Очень скоро поняли: главное — преодолеть первый панический страх. А потом уже хочется еще и еще раз испытать себя. Мяч клали все дальше и дальше от дверей. Ленька все же не выдержал — отказался от этой игры, а остальные через несколько дней брали мяч из любого угла подвала.
— Тетя Адель, кто вас научил такой игре?
Мы с Люсей пришли вслед за ней в ее комнату.
— Так учили нас смелости в детстве.
— Бабушка Мари?.
— Да, и она тоже. Она была очень смелой. В дни Парижской коммуны она носила на баррикады патроны.
— А тетя Тамара говорит, что бабушка была богатой.
Тетя Адель помолчала, потом в недоумении пожала плечами:
— Смешная она. Зачем скрывать? Она умоляет не рассказывать о прошлом семьи Барта. Ведь Тамара по матери тоже Барта. Ее мать и моя мать — родные сестры.
— Это мы знаем.
— Барта жили очень бедно.
— Почему?
— Сейчас расскажу. Мой дед, Карл Барта, был рабочим на большом заводе в предместье Парижа. И он изобретал машины. Какие-то изобретения получались, какие-то — нет. Но он мечтал изобрести нечто удивительное и нужное людям. Во дворе, где они жили, был сарайчик, там он оборудовал свою мастерскую и просиживал над чертежами по ночам. А моя бабушка негодовала. Она считала, что, вместо того чтобы сидеть и мечтать, нужно зарабатывать. Большая семья, они нуждались… Одна идея особенно захватила деда. Ему казалось — она совсем созрела. Но нет. Не хватало, очевидно, знаний пли таланта… Он не спал по ночам и потому плохо работал на заводе, заработки уменьшились. Хозяин дома, где они снимали квартиру, грозился выбросить семью Барта на улицу. А отец семейства вдруг запил. Очевидно, он был слабым человеком, хоть и считался в предместье первым силачом. Однажды даже пытался покончить жизнь самоубийством. И пил. Заноем. Угощали его в кабачках разные неудачники, им он открывал душу. И вот однажды шел пьяный и попал под дилижанс. Страшный конец. Моя бабушка осталась без всяких средств с четырьмя детьми. Она в свое время закончила школу, специальность у нее была, но она занялась стиркой тонкого белья. Этот труд оплачивался выше, чем труд учительницы. К тому же ее воспитанность, добросовестность… Очень важно, девочки, относиться к работе добросовестно, Если бы она была грубиянкой и относилась бы к работе равнодушно, сумела бы она одна вырастить четверых детей?